Сконцентрировалась на ощущениях, я вынырнула из небытия. Глаза не хотели открываться, поэтому сконцентрировалась на звуках, что доносились из палаты. Монотонно пищал монитор, оглушая, но, других звуков не услышала. Углубилась, призывая волчицу, она втянула воздух, и я определила, кто сидел в моей палате. Альфа, Марк Асмус.
Почему он здесь, почему сидел со мной. Различила еще два запаха, они шли из под двери, их не смогла определить, значит, они мне были не знакомы. Глубоко вздохнула, и открыла глаза. Глаза резануло болью, слишком ярко, слишком светло.
Прищурилась, различая бежевые стены палаты, картину напротив, но не смогла различить, что там нарисовано. Голова была тяжелой, как будто я долго спала, но так и не выспалась. Прокрутила в голове те события, которые помнила, мысленно вознесла молитву Луне, поблагодарив, за то, что не оставила меня, а помогла.
Пока лежала и размышляла, глаза привыкли к свету, попыталась приподнять руку, но она была тяжелой, и не хотела шевелиться. Поэтому повернула голову, чтобы посмотреть вокруг. Напротив, стояло кресло, вплотную придвинутое к кровати. Значит, Марк сидел здесь, и мне не показалось и не привиделось.
За дверью послышались крики, и дверь распахнулась, являя моего отца. А ему, что здесь надо. Когда он закрыл дверь, я поняла, что он очень зол.
- Ты, как ты посмела, ты, что опять сбежала, и как ты очутилась в больнице? – он не кричал, но в моей голове его слова бились набатом в голове. Он наклонился ко мне, впиваясь взглядом.
- Только посмей мне всю игру поломать, маленькая дрянь – и схватив меня за плечи вздернул вверх. Я старалась держать голову, чтобы она не упала, но чувствовала себя сломанной куклой, которую кидали, и швыряли об пол.
- Что ты молчишь? – только тут поняла, что он собирается сделать. Размахнувшись, он в лепил мне пощечину, от чего мои сухие губы лопнули, и по подбородку потекла кровь. Щеку саднило и пекло, а я все так же неотрывно смотрела на него. Понимая, как я ненавижу его, был бы нож, уже давно бы воткнуло его в него. Вот такие чувства родительской любви, вдалбливал мне мой отец.
- Ты поедешь со мной, и будешь выполнять все мои требования, поняла, маленькая сучка – и встряхнув меня еще раз, он отпустил мое бренное тело. Я упала на подушки, больно прикусив язык, отчего и так не подвижный язык, распух еще больше.
- Собирайся – я не подвижно лежала на подушке, ощущая себя беспомощной.
- Собирайся, я сказал – прорычал он, оглядываясь на дверь. Я заметила испуг, что пробежал по его лицу. Но в тоже мгновение, злоба оказалась сильнее, исказив его лицо, лишая человечности.
Дверь отлетела в сторону, врезаясь в стену. В палату влетел альфа, за ним вошла охрана. Я лежала на кровати и не могла произнести не слова, только глаза стали больше. Взглянув на меня, Марк рыкнул на охрану, и подлетев к моему отцу, поднял его за шею, отшвыривая в противоположенный конец палаты. Я не двигалась, только смотрела как бесновался альфа. Его глаза горели, светясь желтым.
Охрана смотрела во все глаза не решаясь подойти, а в это время, альфа избивал отца, рыкая, когда тот пытался, что-то сказать.
- Остановись, пожалуйста – прошептала я пересохшими губами, удивляясь, как это вообще я сумела, что-то сказать. Теперь уже отреагировала охрана, подлетев к альфе, и попыталась оттащить его.
Я закрыла глаза, мучили угрызения совести, так как минуту назад желала смерти своему отцу. Была готова сама всадить ему нож, а теперь не хотела, чтобы Марк забил его на моих глазах. Какая-то я неправильная.
Охрана никак не могла остановить Марка и он, отшвыривая, то одного то другого охранника, все-таки дотягивался до отца. Я приподнялась и села, ощущая жуткую слабость, спустив ноги с кровати, ухватилась за капельницу, пытаясь задержать свое падение. Но ноги не держали, не слушались и я, со всего маха приложилась об пол.
Наверное, звук вышел громкий, потому, что ко мне подлетел Марк, хватая на руки и прижимая к себе.
- Уберите его отсюда, если еще раз вы пустите сюда, кого-то еще без моего ведома, то вы будете охранять коровники на ферме – порычал альфа, и подняв меня на руки сел в кресло.
Не знаю, как я выглядела в тот момент, наверное, не самым лучшим образом, он рыкнул еще раз, и стиснул меня в своих руках. Я охнула, так как поняла, что силу он не контролирует. Еще не много и он просто раздавит меня или сломает мне ребра.
Я охнула, и стукнула его по плечу, давая понять, чтобы он ослабил хватку. Хватку ослабили, но прижали мою голову к плечу, зарываясь в мои волосы рукой. Было приятно ощущать его тепло, очень приятно. Он ласково гладил мою спину, я ощущала его дыхание на своей макушке. Оно было прерывистое, каждый вздох давался ему с трудом, от этого грудь ходила ходуном.