— Слушай, а неплохая мысль. Неужели будешь меня содержать? — он улыбнулся, и оконное стекло отразило блеск его красивых зубов.
— Если меня примут на новую должность, то легко, — подняла на него взгляд Лера.
— А знаешь что? — муж наклонился и упёрся в неё лбом. — А давай купим ещё один гараж? Я видел объявление на доме, продают прямо напротив последнего подъезда. Тебе не придётся откапывать по утрам свою машину из-под снега.
— Серьёзно? — отодвинулась Лера, глядя на него с нескрываемым удивлением.
— Да, — улыбнулся Артём. — Я даже уже позвонил. Мы можем себе его позволить.
— Спасибо! — кинулась ему на шею Лера.
— Тихо, тихо, тихо, — отодвинул он руку с сигарой. — Обожжёшься же.
Но второй рукой её подхватил и обнял.
— Я же люблю тебя, — смешно сморщил он нос, копируя выражение её лица. — Там, кстати, такой ветродуй у этого гаража, что даже ворота снегом почти не заметает. Смотри!
Он широким жестом очистил половину запотевшего стекла для двоих и поставил Леру перед собой.
— Вон тот, с кривыми цифрами «два» и «восемь», — ткнул он пальцем в стекло.
— Там ещё написано: «Убрать до…»? — прищурилась Лера.
— Да, и светло как днём, потому что уличные фонари всегда горят.
— Я люблю тебя, — развернулась Лера и прижалась к нему со всей силы. — Спасибо!
— Да погоди ты благодарить, ещё ничего не купил.
Он снова затянулся. Лера чувствовала, как вздымается его грудь, а ещё их близость. Когда-то, в то время, когда она поставила в дипломе его фамилию, ей казалось, что с годами их любовь станет только сильнее. Но в жизни всё часто не так, как мы себе представляем. Сейчас они настолько с Артёмом отдалились, что такие моменты душевной близости стали коллекционно редки.
«Зато мы стали их больше ценить, — вздохнула Лера. — Наверное».
— И что, мы теперь будем совсем мало видеться? — Артём прикоснулся губами к её волосам.
— Нет, Тём, — подняла Лера голову, подставляя под поцелуи мужа лицо. Это означало «да». Он согласился на её новую работу. — Ну, может, на пару дней в год меньше.
— Тогда ребёнка зачать будет ещё сложнее, — он снова затянулся. И длинный плотный столбик пепла осветился красным огнём.
— Хочешь пройти обследование? — спросила Лера с сомнением.
— Я — нет, — ещё одна затяжка. Он подошёл к пепельнице, отломил сгоревший конец сигары, стоя, глотнул виски, а потом только продолжил: — От меня девушка беременела. Так что, проблема не во мне.
Артём сел в кресло, положив ногу на ногу. И снова стал чужим.
— А ты уверен, что она беременела от тебя? — усмехнулась Лера.
— Уверен, — усмехнулся он в ответ. — Я бы её убил, только подумай она мне изменить.
Знай его Лера хуже, она бы решила, что это предупреждение. Но это была угроза.
— Я же всё равно узнаю, — улыбнулся он мрачно, глядя на конец сигары. — И ноги оторву вам обоим.
— Ты хотел сказать оторвал бы им обоим, — ответила Лера, прекрасно понимая, что он сказал именно то, что и хотел сказать. — Она родила?
— Нет, иначе ты бы знала, — он посмотрел на неё, прищурившись. — Сделала аборт. Мы были слишком молоды, чтобы обременять себя детьми.
— Но всё же вы расстались?
— Да, ведь я встретил тебя, — муж склонил набок голову, словно раздумывая. — Но тебе, если что, тебе я ноги оторву, даже не сомневайся.
— Скажи лучше, что подарить тебе на Двадцать третье февраля, — отмахнулась от него Лера и села на подлокотник кресла.
— Может, вот эту сладкую попку? — ущипнул он её за ягодицу довольно ощутимо, и Лера спрыгнула на пол.
— Балда! — стукнула она Артёма по макушке, хоть он и делал вид, что заслоняется. — У тебя только одно на уме.
— Ну, Ле-е-е-ер, — обернулся он, когда она уже дошла до двери. — Ну, я же мужик. Мне всегда только одно и надо.
— Не одно, а два, — распахнула она дверь. — Трусы и носки. Вот их и подарю.
Лере дали новую должность, когда закончились мартовские праздники.
А в конце апреля она полетела на очередной семинар в Санкт-Петербург. В это раз вместе с Дашкой, а ещё с презентацией, которую Лера должна была подготовить специально для конференции.
Чистенький, словно вылизанный, серый город встречал их солнцем, солдатами в кузовах старых грузовиков, ехавших с репетиции Парада Победы, чёрной водой в каналах и замороженными туристами, решившими покататься на первых прогулочных катерах.
Лере, никогда раньше не бывавшей в городе на Неве, всё нравилось. И золотые купола, проступавшие сквозь скелеты деревьев, и невысокие дома, когда они двигались в заказанном компанией такси по центру, и даже забавная вывеска на Гастрономической лавке — «Страшный сон вегана», которая мелькнула в окне.