— Не касаясь ногами земли, — уточнил спорщик.
— Да понятное дело, — отозвался я. — Сколько ставите?
Будь передо мной один из тех старинных велосипедов, где одно колесо огромное, а второе – крохотное, я бы, возможно, засомневался бы в своих силах, потому что понятия не имел, как на них садиться. Но у этого и колеса были почти одинаковые, и руль привычный, и даже педали, пусть и прицепленные к переднему колесу – в чем проблема, хоть конструкция примитивная?
Спорщик заглянул в свой бумажник и показал мне сто долларов.
При мне столько не было, но я оглянулся на Ричарда:
— В долг дашь, если что?
Ричард кивнул.
Ну а я что? Я сел и поехал, крутя педалями. Крутить было не очень удобно, но не до такой степени, чтобы я свалился. Я проехал метров десять, для верности еще метров двадцать, объехал вокруг тополя в конце двора и вернулся обратно. За последний год я еще не зарабатывал сто баксов так быстро и без больших усилий.
— Еще поездить? — спросил я, возвращаясь.
— Да что там, — махнул рукой спорщик. — Вы выиграли.
Тормозить пришлось подошвой, потому что никаких тормозов в конструкции не наблюдалось.
— Как тебе машина? — спросил Ричард.
— Довести до ума – так нормальный транспорт будет, — я присел рядом с передним колесом и внимательно рассмотрел, как там зацеплены педали. Потом постучал по раме: – Чугун, что ли?
Ну примитивная ж конструкция! Почему я про велосипед раньше не вспомнил – глядишь, уже сварганил бы на заводе Джонса и Шиллера что-нибудь такое же, только малость лучше, с цепной передачей на заднее колесо. И фиг с ним, что нормальные резиновые колеса я пока не потяну – давно бы уже весь Форт-Смит помирал бы со смеху с такой «лошадки», но зато уже можно было не пешком по Пото-авеню передвигаться.
Я нашарил в кармане пока не возвращенный Ричарду ключ от заводского «техбюро» и отправился туда – снова распаковывать мою готовальню, линейки и прочее уже уложенное в дорогу инженерное имущество. К утру чертеж был готов – нет, не всего велосипеда. Прежде чем делать велосипед, следовало бы убедиться, что я правильно сконструировал цепную передачу.
Автор припомнил, как изобретался велосипед. Говорят, одним из самых первых изобретателей был сам Леонардо да Винчи. На самом-то деле, если кто и изобретал велосипед до 1817 года, то никаких достоверных свидетельств не осталось. Ни патентов, ни чертежей, ни даже задокументированных свидетельств очевидцев, разве что неясные слухи, которые с удовольствием толкуют значительно более поздние комментаторы. Поэтому сразу можно перейти к изобретателям, жившим в девятнадцатом веке, но прежде, чем говорить о чертежах и прочей технике, Автор поговорит о погоде.
Погода во втором десятилетии девятнадцатого века была отвратительная. Одно время климатологи объясняли ее Малым ледниковым периодом и спадом солнечной активности, а потом гляциологи заявили, что на многолетних льдах можно выявить нечто подобное годовым кольцам на деревьях, по которым можно судить о погодным условиям в определенный год, и полезли копаться в ледниках Антарктиды и Гренландии, чтобы узнать, что там было много лет тому назад. Ну и накопали. В слоях, которые соответствовали 1809 году, оказалось много вулканической пыли. Вообще-то, поскольку каждый год где-нибудь на нашей планете что-нибудь да извергается, вулканическая пыль в атмосфере всегда есть, но вот именно в 1809 году количество вулканической пыли во льдах повысилось до отметки «ну очень-очень много» – раз в десять выше средней нормы.
Концентрация сульфатов в ледяном керне из Центральной Гренландии. По нему можно определить уровень загрязнения атмосферы вулканическими выбросами.
«Это интересно! — заявили климатологи и спросили вулканологов: – Граждане, а что это у вас так в то время бабахнуло и где?»
Вулканологи порылись в своих бумагах, и заявили, что никакого большого бабаха в указанное время у них не зафиксировано по той простой причине, что распространение грамотности по планете в то время желало лучшего, а по устным преданиям хрен что датируешь с достаточной точностью. Вот разве что есть запись тогдашнего директора астрономической обсерватории в городе Богота, Колумбия, сеньора Франциско Хосе да Кальдаса, в которой говорится о прозрачном облаке, мешающем блеску солнца в декабре 1808 года. Он также отметил, что погода была необычно холодной, с заморозками. Похожие явления наблюдал врач Иполито Уннауэ из Лимы, Перу. Получалось, что Большой Бабах произошел где-то на просторах Тихого океана, скорее всего где-то между Индонезией и островами Тонга.