- А ты-то когда уже родишь? Тебе под тридцать, а все носишься, как молодуха.
Хруст картошки фри превратился в хруст костей, стоило Кристине услышать этот вопрос. Как же она ненавидит гостей, которые ломятся в твою жизнь без приглашения! Будто она забыла спросить у подруги, мамы, у кассирши из «Пятерочки» и бабки с рынка, продающей рыбу, когда ей рожать!
- Дети? Нет, спасибо, в такую навозную кучу я добровольно не вляпаюсь, - намеренно грубо и цинично ответила она, хотя боль в душе имела запах медицинского спирта поверх раскуроченного мяса.
- Побойся бога, Крис! - возмутилась Маша, не видя разницы в том, чтобы иметь детей по своему желанию, и в том, чтобы их просто иметь.
Есть люди, для которых задать вопросы «Сколько ты зарабатываешь в месяц» и «Когда уже дети?» равняется походу в туалет. Надо, когда очень сильно хочется, и плевать, что у всех на глазах.
- Бога? - взорвалась Кристина, устав изо всех утюгов слышать об этом боге, о детях, о своих несчетных долгах перед гребаным обществом, которое ничего ей не дело, а только всю жизнь забирало, нагло выхватывало из ее рук! - Этого перекупщика грехов? Весь твой бог - это бизнес. Уже две тысячи лет он торгует вами руками всяких чинуш и попов.
- Ой, Крис...
- Ты посмотри на нашу планету! Это же один большой полигон. А дождик, наверное, святая вода, которой боженька отпевает холодные тела солдат в цинковых гробах? Слезы матерей, чьих сыновей привезли на родину в гробу, вот что такое святая вода.
Маша понимающе кивнула. Не стоит всерьез воспринимать слова Кристины, она всегда слишком эмоциональна, слишком вспыльчива. Разве можно так переживать о том, что нас в принципе не касается?
- Ну ладно, ладно. Я тоже вижу эти ужасные новости, эти войны, горячие точки... Ужас. Но они там, - она махнула рукой куда-то в пространство, которое знаменовало собой тех людей, те земли, те проблемы, что от нее далеко, - а мы тут. Нас с ними связывает лишь телевизор. Не бери близко к сердцу.
- Дура, - сердито прошептала Кристина, спасаясь бегством от подруги к барной стойке. - Может, винца?
- Не после жирных гамбургеров. Заваришь чая?
- Ага.
«Для тебя хоть яда».
В кухню прошествовала кошка. Между ней и Кристиной установились нейтральные отношения: и не война, и не мир. Желая проучить нерадивую хозяйку, она подошла к Маше и потерлась о нее, не забывая сладко мурчать.
- Красавица какая, милашка, - засмеялась девушка, с радостью принимая ласку животного. - Не то, что твоя злая хозяйка.
- А Виктор говорит, что я красотка. Особенно, ему нравятся сиськи. У кошки таких нет. И после секса он всегда так страстно шепчет на ухо, что я самая лучшая.
- Все тебе надо опошлить!
Кристина допила бокал вина и взбодрилась. На любой яд должно быть противоядие. Вот и она нашла свой антидот на время прихода в гости всех этих друзей и приятелей, которых она даже не старалась слушать и воспринимать серьезно.
- Маш, чего ты хотела? Зачем пришла? Давай только без болтовни о том, как ты скучала. Мне еще надо в студии появиться, нет времени на задушевные беседы.
- Как по тебе можно скучать? Ты такого шанса даже не даешь. Всегда недовольная, всех ненавидишь...
- Ну, чего хотела, - нетерпение уже топало ногой сорок шестого размера в ее душе. - Я сама знаю, какая я стерва конченная. Еще что?
- Да вот, - Маша достала конверт из сумки, - письмо от Зверя. Думаю, вы с ним сладите.
Обидевшись, подруга быстро собралась, погладила еще разок кошку и направилась к двери. Пока она пыталась втиснуть свои толстые пальцы в узкие туфельки, Кристина с отвращением рассматривала письмо.
- Оно что, из тюряги? Гадость какая, - выплюнула она и бросила его на пол. - Уборщица выкинет, она в перчатках.
- Ты хоть прочитай сначала! Вдруг это твоя судьба!
Смех Кристины раздробил бы даже вековые камни Стоунхенджа. Маша озадаченно посмотрела на нее.
- Судьба? Бьюсь об заклад, что нет. У меня трусы дороже, чем вся камера этого хищника в полосатой пижаме. Я ничего общего не могу иметь с заключенным. Это твоя область интересов.
- Ну и черт с тобой! - вырвалось у Маши, и она выбежала, хлопая дверью и своей злостью одновременно.
- Аккуратно на лестнице! Не споткнись! - крикнула вдогонку Кристина. - А хотя, кому ты нужна. Споткнись, конечно же.
Брезгливо отодвинув письмо носком тапка, она вернулась в гардеробную. А теперь в студию для записи музыкальной лапши, которую ее продюсеры навешают на уши подросткам и просто глупым людям. Нужно быть неотразимой!