- Не понимаю, зачем вам эта доля. Ты помнишь моих девочек? Какой бог может быть лучше этих нимфеток?
Зверь вздохнул. Здесь не найти ему понимания. Да и зачем? Серый всю свою жизнь ходит по этапам, с малолетки. А он... У него нет в сердце этой душной атмосферы зоны. Она не проникла в него. Он еще не стал Рэдриком Шухартом, чья зависимость от Зоны превратилась в манию. Он пока еще не собирался на свой пикник на обочине. Пировать на краю пропасти, как это делает Серый, он пока не мог. Кусок в горло не лез...
- Книг хочется. Что-нибудь из фантастики, - проговорил Зверь, вспоминая свою небольшую книжную полку на воле.
Раньше времени читать не было. Он крутился ужом сразу на нескольких сковородах, жизнь била источниками, каждый день новыми, и он пытался заработать все деньги мира. Наверное, чтобы забыть ту осень, будто бы деньги могут отменить смерть, воскресить былые дни, которые давно умерли. Просто он их не мог никак похоронить...
Память не дала сбежать и все-таки дотянулась до него своими руками. Они начинали гладить по голове ласково, притворяясь лучшим другом. Первые воспоминания всегда были красивы, печально красивы. Он помнил середину весны и их пятнадцатилетие. Стоял обычный прохладный апрельский день, не предвещавший новых уроков жизни.
- Ты решил, куда будешь поступать? - спросила Яна, сжимая его большую ладонь своей ладошкой, которую он не отпустил бы даже под угрозой смерти.
- Не-а. Да зачем сейчас об этом думать? Времени куча.
- Конечно! Куча у тебя времени. Еще немного - и экзамены, прощай школа, все дела.
- Сама-то что выбрала?
Ему тогда было все равно, что она говорила. Это был первый и последний раз, когда он не слушал женщину потому, что был влюблен в нее до такой степени, что ему хватало ее улыбки и горящих глаз. Позже, во взрослой жизни, он больше никогда не слушал женскую болтовню, он только спал с ними. Разговоры стали ненужной формальность. Только в книжках мужчина обязан подарить цветы и выслушать глупую женскую байку о подружках или другой ерунде. Он избавился от этого груза. Постель была не так привередлива в реальной жизни, как в книгах.
- Я мечтаю быть визажистом! Работать по всему миру с известными моделями, делать макияжи для журналов и красных дорожек...
- У тебя все получится, Янка! - Он закружил ее на руках, веря, что этот момент станет их жизнью. - Я буду известным на весь мир спортсменом, и мы станем вместе посещать разные страны...
- Да, да, а жить будем в Америке!
- Точно!
Тогда он не знал и не представлял вообще, что и как будет в его жизни. Знал только, что будет Америка и они вдвоем.
- Навсегда? - Глаза Яны смотрели в его, захваченные золотым лучиком солнца.
- Навсегда.
Теперь он знает, что ничего не бывает «навсегда».
Зверь пошевелился, расправляя уставшие мышцы, и сменил положение тела на койке. Тот день преподнес ему еще пару важных жизненных уроков. Память перешла во вторую стадию - в режим стервы. Теперь ее милые поглаживания по голове сменялись ударами и тасканием за волосы.
Они добрели до железной дороги, следуя в никуда, в то время не было маршрутов и планов по соблазнению. Возле рельсов лежала собака, не подавая признаков жизни. Рука Яны выскользнула из его, и пустота развернулась в нем огромной дырой.
- Ты куда?
- Ты не слышишь? Она плачет!
- Да брось ты, ну валяется собака...
- Ты дурак? - гневно крикнула она, подходя к животному. - Она скулит от боли и не может двигаться! Что делать?
Пришлось принять участие в спасательной операции. В нем не было жалости и сострадания. Он просто играл роль, которая нравилась ей.
- Ей не жить, это же видно. Оставь, пусть умрет.
- Знаешь что? - Она подскочила к нему, вся всклокоченная и сердитая. - Животные не знают, что такое самоубийство. Это мы, люди, отказываемся от жизни так легко, а она хочет жить! Понял? Иначе бы уже умерла! У нее пасть вся в крови, наверное, челюсть сломана, и лапы не двигаются. А еще тут поезда ходят, прямо над ее головой, и...
- Я понял, понял, - пошел на попятную он. - Ты права. Надо помочь. Но как?
- Я не знаю... - Яна закусила губу, задумавшись. - Позвоним волонтерам. Они подскажут, что делать.
В итоге в тот день они больше не побыли вместе. Спустя какое-то время приехала группа волонтеров, с собакой долго возились, затем Яна потянула его в ветклинику, вслед за всей этой процессией. Все оставшееся время было занято этой собакой, организацией сбора на ее помощь и прочими делами. в грудной клетке животного обнаружили застарелую пулю, и день окончательно превратился в кошмар. В тот день он ненавидел эту собаку, жалел, что ее не добили, ведь она забрала у него ЕЕ.
- Не плачь, малышка, - он успокаивал ее, как мог, пока она причитала в холле ветеринарной клиники. - Мы ничего не можем сделать с этим...