- Клюквенный морс, пожалуйста, - сделала заказ, чтобы не занимать место просто так.
Звук у телефона пришлось отключить, чтобы отстраниться от сообщений и рассылок с поздравлениями. Звонили и писали все, кто только мог. Уже с утра ей казалось, будто на нее свалилась вся Москва. Можно было проводить перепись населения по сообщениям в ее телефоне. А самое главное состоит в том, что хотелось лезть на стены, биться головой о потолок и царапать ногтями пол от одиночества.
Кристина набрала номер мамы, но не смогла нажать на кнопку звонка. Не было желания общаться с матерью. Ее семья не была большой: она, младший брат, отец и мать. Четыре случайных человека, закинутые в одну яму по чьей-то злой шутке. Брат учился в университете, и она всячески ему помогала в жизни, но тяги общаться с ним не было. Просто нужно было обрубить все концы, утопить все веревки, удерживающие ее. Не нужна ему такая сестра. За такую сестру стыдно.
- Ваш морс. Приятного аппетита, - разбил ее мысли в дребезги официант.
- Да... Спасибо.
Они жили бедно. Всегда. Отец всю жизнь гонялся за какими-то призраками, строил свою реальность, и в ней не было еще трех человек, за которых он взял на себя ответственность. Он жил так, как было удобно ему. Мать - пример типичной женщины для этой страны. Женщины, которая не потратит на себя и копейки, все отдаст в семью, даже если семья ее об этом и не просит, и будет постоянно чувствовать себя жертвой своей же семьи, хотя выбрала эту роль сама. Наверное, единственный урок, который ее семья преподала ей, был таков: все, что мы имеем - это наш выбор.
- Только наш, - пробурчала Кристина, поглощая ледяной морс и не заботясь о здоровье горла.
Женщина, связавшая свою жизнь с никчемным мужчиной и родившая от него детей, а потом всю жизнь вытирающая тихонько слезы, сделала свой выбор. Даже трижды: выйти замуж за него, родить детей, не уходить от этого человека. Кристину тряхнуло от отвращения. Маленькая девочка, в трусики которой лезет взрослый мужчина - самый дорогой и любимый, защитник от всех опасностей мира, папа - и делает различные недвусмысленные намеки, тоже совершает свой выбор сама. Молчать, прикусив язык, и бояться. А когда язык распухает и кровит, она понимает, что насилие вошло в привычку. Да и мама не поверит, мама и так несчастна, а еще она со своими проблемами... Вот так выбор одного человека предрешает выбор другого.
Таким образом у нее и появился комплекс Бога. Окружающие воспринимали ее деланный снобизм и напускное равнодушие к миру вокруг нее именно так. Они считали, что она опьянена своей неотразимостью, не хочет ничего менять, ведь ее жизнь словно сошла с цветных картинок большой книги сказок. Только все они были запачканы кровью.
- Привет, - поздоровалась запыхавшаяся Маша, вбегая в пиццерию с детьми.
- Эм... - Кристина растерялась. - Ты не говорила, что будешь не одна.
- Прости. Игорь обещал свозить их в дельфинарий, но в последний момент что-то изменилось, и вот...
Девочка и мальчик вломились в маленькую, довольно уютную пиццерию с таким шумом, что в миг развеяли атмосферу тепла. Они кричали друг на друга, дрались, били друг друга игрушками. Со стороны могло сложиться впечатление, что они давние враги.
- Алина, Максим! Сели быстро и успокоились! - крикнула на детей мать.
Кристина хихикнула, увидев их реакцию: всяческие пируэты высунутым языком, огрызания и топот ногами. Спасибо всем чертям за то, что она не может иметь детей.
- Побыстрее бы им заткнуть рты пиццей, - выдохнула Маша. - Выбирайте все, что хотите, чтобы я вас ближайший час вообще не слышала.
- Зачем тебе в таком случае дети? - спросила Кристина.
- Не поняла твой вопрос.
- Ну, я спрашиваю, зачем тебе дети, если ты постоянно хочешь заткнуть им рты, отправить куда-нибудь подальше, спихнуть на бабку с дедом... Какая была интенция, когда ты занималась зачатием этих детей?
- Я просто от них устала, такое бывает.
Ну-ну. Кристина не стала развивать эту тему. Ни одна мать не признается (и в первую очередь самой себе!), что дети ей нужны были для того, чтобы связать мужика по рукам и ногам, но как показывает практика, кандалы сковывают ее саму. А мужик - кобель свободный, уйти может в любой момент.
- А ты вообще понимаешь, что Игорь может в любой момент тебя пнуть на помойку? Детям - грошовые алименты, тебе - фиг без масла. И что тогда? У тебя даже собственного жилья нет...
- Слушай, Кристин... - голос Маши звенел недовольством.
- Окей, меня это не касается.
Какое-то время они общались с папками меню, не заговаривая друг с другом. Только дети продолжали толкаться даже за столом, иногда из их невинных ротиков вылетали не совсем приличные словечки, и Маше оставалось только краснеть. Кристина качала головой и про себя недоумевала, почему воспитание детей не идет в комплекте с их непосредственным рождением. Родить ребенка не значит родить человека. Поэтому-то в мире осталось так мало людей, и все больше плодится зверей день ото дня.