- Солнце, ты меня раздавишь, хоть я тот еще кабан, - прохрипел Кирилл, задушенный ее страстью.
- Будни меня уже доконали, тошнит от всего, только тебя хочется видеть, - прошептала она, потираясь щекой о его щеку. - С тобой, как в той рекламе: волшебные мгновения и все дела.
Мужчина рассмеялся, подхватывая ее на руки. Их отношения были такими странными, противоречивыми: они то дымили, как еле разгорающийся костер, вечно задуваемый ветром, то вспыхивали пожаром, обжигая кожу.
- Я переодеваюсь - и готова слушать всю правду о тебе! - крикнула Кристина, спрыгивая с него и стаскивая с себя верхнюю одежду.
Они устроились на диване, а за окном снова затянул свою скучную нетленку дождь. У Кирилла уже стояла елка, и Кристина словно окунулась в новогоднюю магию. Обычно ее новый год - это опухшее лицо после всяких выступлений у богатеньких морд. В годы ее проживания с родителями новый год был сакральным временем, когда она загадывала смерть папаши, но он из года в год становился еще румяней, еще здоровей и еще более жестоким.
- Я помню, в одном из писем ты писал, что у тебя была любовь. Расскажи о ней, - попросила Кристина, наливая себе полный бокал.
- А ты не рано начала? - Кирилл кивнул на бутылку. - Может, уменьшишь порцию?
- Давай только без режима папочки, которого никто не звал на праздник. И вообще, ты в курсе, что алкашку придумали как способ контачить с духами? Ну там ритуалы всякие проводить. Вот и я контачу с высшими силами. Чин-чин. За нас и за них.
Мужчина покачал головой, ему не нравилось ее пагубное пристрастие к алкоголю, но что он мог сделать с такой своенравной мегерой?
- Ну так ты будешь рассказывать? Ты обещал!
- Я не хочу говорить про нее, извини.
- Все еще больно?
Кирилл кивнул. Кристина вторила ему.
- Я знаю, - сказала она. - Боль, она всегда где-то глубоко в груди. Жжет, сука, и ноет, даже когда кажется, что ты уже ничего не чувствуешь.
- Давай я начну с самого начала, как я стал Зверем? А там посмотрим, на что мне хватит смелости, - предложил Кирилл.
- Давай. Ты писал, что когда-то был соплей, и тебя отдали в секцию, а там ты уже стал машиной смерти, - хихикнула Кристина.
- В общем, так и было. Я почувствовал власть в этой секции. С первым ударом в чужую челюсть руки запомнили это чувство превосходства. А с первым ударом, от которого я смог увернуться, сознание запечатлело чувство безнаказанности. Я быстро накачался, был у меня даже период стероидов и прочей мути, стал щеголем, на понтах, весь крутой.
- И тогда встретил эту девушку?
- Да.
- А потом потерял?
- Да.
- До сих пор любишь ее?
Кирилл молчал. Кристина недовольно нахмурилась. Ей уже не нравилась эта сучка, которая разбила ему сердце! Он ее, только ее! Никакая коза из прошлого не отнимет у нее этого мужчину!
- Так любишь или нет? - Она развернулась к нему и впилась в него яростным взглядом. - Что эта стерва сделала...
Он сжал ее запястье, контролируя силу, но так, чтобы она поняла, что лучше прекратить.
- Не в этом случае, Кристин, - спокойно произнес Кирилл, отпуская ее руку. - Прибереги свои словечки для любого другого человека, не для нее. О мертвых либо хорошо, либо никак. Да о ней и не скажешь ничего плохого в любом случае.
Кристина остыла. Ей стало стыдно. Точно, он же писал, что она умерла.
- Я приревновала к ней. Прости, - повинилась она и поцеловала его в щеку. - Мне никто и никогда не был дорог, я только учусь всем этим чувствам и прочим прибабахам.
- У тебя нет конкурентов, - уверил ее Кирилл и поцеловал в ответ.
- Как ты попал в большой бокс? Стал звездой? - сменила тему она, чтобы не давить на эту его засохшую, его все еще кровящую под коркой рану.
- После ее смерти я немного одурел: стал пить и участвовать в подпольных боях. Мне было нечего терять, я думал, что все потерял. Мне было девятнадцать, энергия разрывала мышцы под кожей, а приправленная алкоголем, она делала меня монстром. Я бил, не думая о последствиях. Я бил, чтобы убить. Или чтобы убили меня. Как видишь, это никому не удалось. А на моей совести много сломанных костей и пробитых голов.
- Я аж возбудилась, - жарко прошептала Кристина, чтобы снизить градус обстановки.
Кирилл улыбнулся. Они самая дикая парочка из всех на свете!
- На тебя, наверное, девчонки западали?
- Они меня боялись. Я был неуправляемым чудовищем. Иногда перепадал секс с экстремалками, а так я был весь в алкоголе и спорте. Нормальный спорт я забросил, пояса и все достижения остались в прошлом. Я и не хотел. Она хотела видеть меня на пьедестале, успешным, знаменитым, а без нее мне это стало не нужно. Эти все ее мечты обо мне стали моими врагами, я делал все, чтобы таким не стать, чтобы стать Зверем. Я опорочил ее память.