— Что если завтра я поеду с тобой прокатиться на лодке?
Она обрадовалась.
— А ты поедешь, Прес? Тебе понравится я знаю!
И вот они находились сейчас здесь — в такой дали от берега, что ему это совсем не нравилось. Не то чтобы у него была морская болезнь — такие вещи ему вообще никогда не доставляли проблем — но сохранять равновесие на этом мягком сиденье на носу парусной лодки определённо было для него проблемой. И шум. Он всегда думал, что в парусник это тихое плавсредство, однако на скорости эта маленькая лодка создавала шумовую завесу, при котором очень трудно было вести разговоры. В два слоя — ветер, который звенит в ушах и волны, бьющиеся о борт лодки. Таким образом, Престон просто сидела молча, сжав колени и хмурился на водную гладь, в ожидании хорошей части прогулки. Мы вообще будем веселиться?
Обернувшись назад, он увидел что Тонио прекратил уже разговор по телефону, а остров оказался удивительно далеко. Эта лодка двигалась быстрее, чем он предполагал. Их водитель сидел на корме, одна рука лежала на штурвале, а на лице не проявлялось ни одной эмоции. Престон отвернулся.
Еще одна минута пролетела в молчании, затем он наклонился к симпатичному левому ушку Пэм и спросил ее:
— Милая, а когда же Тонио пойдет поплавать?
— О, Престон, не раньше, чем земля исчезнет из вида.
— Исчезнет из вида?
Резко обернувшись на бесстрашного Тонио, Престон воскликнул:
— Да, ее уже почти не видно!
И снова крикнул Пэм сквозь ветер и шум волн:
— А точно надо быть так далеко?
— О, эти лодки совершенно безопасны, — заверила его девушка. — Иначе нас бы не выпустили на них.
— Видимо так.
Престон пристально смотрел на безграничный океан и вдруг заметил на нём какое-то пятнышко.
— Что это?
— Где?
— Вон там, — и Престон указал ей на черную точку, оставляющую маленький белый след за собой.
— Так это другая лодка, — сказала Пэм радостно.
— И чего они не плавают в своем собственном океане?
Пэм похлопала его по колену.
— Дорогой, они уедут через минуту.
Престон нахмурился, глядя на лодку, которая вместо того, чтобы удаляться определённо приближалась к ним.
— Паруса не видно, — констатировал он.
— Значит, это моторная лодка, — Пэм приставила ладонь козырьком к глазам, разглядывая приближающуюся лодку. — Думаю, что это одна из тех, которые называют «большая моторка».
— Шумная и быстрая, — сказал Престон. Эта мысль ему не понравилось. — Драгдилеры такие любят.
— О, достойные люди тоже, — заверила его Пэм.
— Они что, собираются в нас врезаться?
— Конечно нет, дорогой.
— Они плывут прямо на нас.
— Может, хотят поздороваться.
Престон снова оглянулся назад и увидел, что уже не видно земли. Ничего и никого, кроме их двух лодок.
— Мне это не нравится, — пробормотал он.
Пэм ухмыльнулась:
— О, в этой части океана нет плохих людей.
Престон приложил ладонь к глазам и смотрел как моторка рассекала морские волны словно океанский локомотив, задрав кверху нос. Теперь стало видно, что ее корпус был белый с названием и номером, написанным синим. Солнечный свет отражался в ветровом стекле, поэтому водителя вообще было не видно.
Внезапно Престон принял какое-то решение и, обернувшись к водителю, крикнул:
— Тонио, вези нас обратно! Сейчас же!
Тонио на него даже не взглянул. Они как плыли вперед, так и продолжали свой путь. Широко раскрытыми глазами Престон уставился на Пэм, но она просто сидела и улыбалась, глядя на приближающуюся лодку.
Но вот Тонио что-то сделал с парусом и они вполне конкретно сбавили скорость. Вместо стремительного движения вперед, они едва ползли. И, конечно же, моторка была тут как тут, по большой дуге медленно приближалась к ним. Наконец Пэм повернула свою красивую головку, и посмотрела на Престона с улыбкой триумфатора.
— Было весело дорогой.
— Ты увозишь меня с острова!
— Ты уже вне острова, дорогой.
Моторка совсем приблизилась и Престону открылась запоздалая и горькая правда.
— Ты похожа на моих жен.
Она легко рассмеялась. Над ним.