— Как только его увижу.
Она улыбнулась — это было как раз самые удивительное в ней.
— Да, это я и имела ввиду. До свидания, Алан.
И она вслед за коридорным пошла по дорожке.
37
— Кто ты?
— Арни, ты знаешь кто это. Тебе не надо орать мое имя.
— Да, фактически я знаю кто ты и это что, самые лучшие новости в мире?
— Вообще-то, нет.
— Так быстро? Работа сделана, и каждый…
— Не сделана.
— Не сделана. Это плохие новости. И для этого ты мне звонишь?
— Нет, Арни, плохих новостей нет. Вообще-то никаких новостей нет.
— Так ты мне звонишь ради этого? Рассказать, что нет новостей?
— Я звоню потому, что нам надо встретиться и переговорить. По тому же поводу, ну, ты понял о чем я.
— Ты хочешь прийти сюда? Ты точно хочешь прийти сюда?
— Я бы сейчас пришел, если это нормально. Если можно.
— Такого раньше со мной не случалось, ну знаешь, когда я был врединой. Теперь для меня целый новый мир открывается.
— Я прямо сейчас приду.
— О, да!
Дортмундер звонил в дверной звонок и из спикера раздалось скрипучее и протяжное:
— Это ты-ы?
— Да, Арни, это я.
Жужжание замка, хлопанье двери, запах мокрых газет и Арни на ступеньках. Дортмундер поднялся к нему и Арни радостно ему сообщил:
— Вот увидишь, я действительно внес изменения так, что ты не поверишь.
Дортмундер посмотрел на того, кто по-прежнему казался привычным Арни и сказал:
— Перемены в квартире, ты это имел в виду?
— Я про нового себя, Джон Дортмундер, — возмутился Арни, проводя его через коридор. — Не знаю. Я сам себе нравлюсь. До чего же я потрясающий парень, оказывается!
— Ага.
Арни закрыл за ними дверь, Дортмундер вошел в комнату и сразу же был сражен неожиданным ударом по некоторым чувствам. Например, звук — довольно громкий, непрекращающийся свист, словно в соседней квартире реактивный двигатель завели. Потом запах — его не было. Ни намека на то, что вы оказались заперты в музее на ночь. Осязание — совсем иное, прохлада омывающая все тело. И наконец зрение — в огромном окне торчал громоздкий черный ящик, вибрирующий и выдающий и звук и холод одновременно.
— Арни, это что, кондиционер?
— На дворе август, Джон Дортмундер. И отвечая на твой вопрос: да, это кондиционер. У меня не было раньше кондиционера, потому что у меня ничего не было, я считал, что что-то такое не заслуживаю. Я был таким мерзким мудаком, что продавцы в больших магазинах приплатили бы лишь бы я скупался не у них.
— Слышал об этом.
— Но это новый я, Джон Дортмундер. И я заслуживаю… заслуживаю лучшего! И всего! Так и случилось, что этот кондиционер появился в моей жизни, наравне с другими разными мелочами. Я смотрел на него и думал, а чего бы не сломать заведенный у меня торговый порядок и не купить этот чертов агрегат?! А тут еще и бонус — запах исчез! Даже из спальни!
— Круто, Арни.
— Я изменился. И говорю тебе, Джон Дортмундер, следующим тут появится мой тостер!
— Думаю, ты во всем прав, но причина по которой я хотел к тебе прийти — даже до того как узнал про кондиционер…
— Все это для меня в новинку.
— Может, присядем и поговорим?
— Конечно, — воскликнул Арни, но тут же как-то неуверенно осмотрелся. — Должен тебе признаться, есть тут одна небольшая проблема — теперь за столом сложновато. То есть, кондиционер это хорошо, но если находится близко к нему, то возникает чувство, что ты на Эверест взобрался. Я промерз за завтраком, пока сообразил что к чему.
Дортмундер тоже оглянулся.
— У той стены места хватит, если убрать кресло. Мы с тобой вдвоем можем перетащить туда стол и стулья. Ты конечно лишишься вида из окна, да его уже у тебя нет.
— Там изначально смотреть было не на что. Давай так и сделаем.
Итак, они устроили перестановку и Дортмундеру посчастливилось всего лишь коснуться арктического холода по близости с кондиционером, чтобы понять — на свете есть вещи и похуже жары и вони. Усевшись на новом месте, Арни рассматривал помещение.
— Я никогда не видел своей комнату с этого ракурса.
— Думаю, так и есть.
— Может мне еще и картин чьих-нибудь повесить, — задумчиво протянул Арни.
— Только не Престона Феавезера, — Дормундер все старался перевести разговор на нужную тему.
— Нет, — рассмеялся Арни. — Все его картины подписаны всякими Пикассо и Моне. Будь уверен, ты их там найдешь.
— Об этом я и хотел с тобой потолковать.
— Да? — Арни выглядел немного обеспокоенным.