Но никто не заострял на том внимание. Семейные посиделки с родителями организовывались несколько раз в год по большим праздникам и значимым событиям, в период между ними каждый занимался своей жизнью. От Кости требовалась прилежность в работе, к которой он вернулся, прекратив пьянствовать. Борьба с этой дурной привычкой стала недолгой: ответственность и необходимость интенсивно работать сделали свое дело.
Оставалась потребность хотя бы иногда ни о чем не думать, чтобы расслабиться… Костя долго не мог научиться ее как-то иначе удовлетворять. И со временем он пришел к тому, что нужно все по-другому воспринимать – с присущим ему юмором и легкостью. А драматизм – это дело слабых и нерешительных.
Рано или поздно легкомыслие должно было привести в тупик. И их беспечное отношение друг к другу, к браку, к жизни потерпело бы крушение… Вот так и случилось – Ольгины новости его встряхнули.
Что если все же попробовать? Да, ему придется себя в очередной раз для этого уничтожить! Ведь свои нужды необходимо будет снова в себе подавить. К тому же это выглядит как очередной Ольгин каприз. И он всегда ее капризам потакал, стараясь сделать все, что пожелает, лишь бы она не прикасалась к его мнимой свободе.
Если бы не исчезновение Олега, все можно было бы решить совершенно иначе. Даже юридически. Но ситуация повернулась вновь против Кости, так надеющегося на благоразумие других людей. Все равно расхлебывать придется ему…
Решительно взяв со стола мобильный, Костя набрал Ольгиного врача.
– Эдуард Максимович, по серьезному вопросу намерен обратиться.
– Слушаю вас, Константин.
– Думаю, вы в курсе ситуации с Ольгой относительно ее «интересного» положения, поскольку знаю точно: в некоторых вещах вы более сведущи, чем кто-либо другой… – по молчанию собеседника он понял, что прав. – Меня интересует ее психическое состояние… то есть, проще говоря, насколько Оля представляет себе последствия того, что мне придется воспитывать ее ребенка? Понимаете, о чем я? Ведь обстановка в любой момент может кардинально измениться, а я возьму на себя ответственность! Насколько есть необходимость создавать полноценную семью, когда чувств у нее ко мне нет, как и у меня к ней? И не обернется ли это против нее самой?
– Константин, к сожалению, я не имею права посвящать вас во все нюансы, поведанные мне ею, но могу сделать акцент на одном моменте: для нее сейчас невероятно важна именно ваша поддержка, поскольку сейчас гарантией хоть какой-то защиты для нее вы и являетесь. От этого зависит и ее уже порядком расшатанное психическое здоровье и даже ее жизнь. Она нуждается в этом ребенке, Константин, как в шансе выздороветь и избавиться от тех приступов, которые ее тревожат. Нервные срывы стали привычными, но случай с потерей памяти – это уже серьезное нарушение деятельности мозга. Если сейчас после ухода Олега она потеряет и вас, то, сами понимаете, чем это может закончиться. Рискну предположить, что от вас зависит сейчас жизнь человека. Если не двух людей.
Нечто подобное Костя и ожидал услышать. Куда уж может быть лучше, с его удачей-то?
– А вам не кажется, что беременность и материнство могут ухудшить ее состояние? – прямо спросил он.
– Не исключено. Тут палка о двух концах. И что-то прогнозировать однозначно невозможно. Потому что психика – вещь весьма непредсказуемая.
В таких случаях говорят обычно «выбора нет». Но Костя так не считал. Выбор был, и он знал, что сейчас ему просто предстоит определиться – искалечить жизнь себе или кому-то другому.
Вечерние сумерки нахрапом надвигались на их коттедж, утопающем в теплом уличном освещении. Поднявшиеся ворота во двор явили ему Ольгу, ожидавшую его на крыльце и съежившуюся от холода под шерстяным пледом. Сейчас в ней чувствовалось столько бережности!
Подойдя к жене, он посмотрел в обеспокоенные глаза, так настырно вытягивающие из его души немедленный ответ на свою просьбу. Он понимал всю важность происходящего для нее. И осознавал, что не решится разрушить ее надежду, оставив на своей совести неизвестно какие последствия.
Безмолвно он притянул ее к себе, заботливо коснувшись щекой её виска.
– Спасибо, Кость, – всплакнула Оля, отдаваясь в его объятия.
Она просто очень хотела, чтобы кто-то что-то сделал для нее, мечтала чувствовать себя хоть чуточку нужной. И Костя это понимал. Возможно, необходимо жертвовать собой в моменты, когда кто-то нуждается в жизни больше, чем ты.
Но создать полноценную семью после нескольких лет брака оказалось непосильным заданием. Многие недомолвки оставались на прежнем уровне, теперь их лишь задвигали разговоры о малыше и планах. Этих обсуждений стало настолько много, что Костя порой не знал, чему прежде всего уделять время даже в течение рабочего дня. Но его радовало, что Ольгу эти хлопоты осчастливили.