- Сегал! – раздался возмущенный вопль директора. – Прекрати сейчас же так разговаривать!
- А что, неправду говорю?!
Директор обмахивался платком, пытаясь самого себя привести в чувство. Махнул охраннику, будто прощаясь.
- Немедля! Всех в мой кабинет! Будем разбираться!
- Чего разбираться, Михалыч! – бушевала Диана, пытаясь вырваться из рук охранника. – Вы ничего не делаете! А эти суки, - последовал пинок под зад Боржоми, - как издевались над слабыми и беззащитными, так и издеваются, - последовал кивок в сторону двери, где стояла Лизавета.
Директор и подтянувшиеся на шум скандала педагоги очумело переводили взгляды с Дианы на ее поверженных одноклассниц.
Позже в кабинете директора Лиза робко рассказывала, что случилось. Баранова, ухмыляясь, отводила глаза, Анна жалась в угол, опасаясь Дианы, Рита с мертвенно-бледным лицом нюхала ватку с нашатырным спиртом, а учителя качали головами и цокали языками. Затем, оставив учениц под охраной омоновца и физрука, педагогический состав удалился на совещание и, через некоторое время, был объявлен результат: исключить из школы Диану Сегал и Марину Баранову за то, что они ведут себя неадекватно, вызывающе дерзко и неуважительно по отношению к другим. Услышав приговор, учащиеся старших классов принялись так громко возмущаться, что директор испугался бунта. Подумав еще немного, учителя оправдали и Диану, и Баранову, взяв с них честное слово, не проявлять в будущем таких агрессивных мер по отношению друг к другу, а обращаться напрямую к директору.
- Обещать ничего не стану, - сразу заявила Диана, пока эта дрянь… – она ткнула пальцем в Боржоми. - …Эта! – ткнула пальцем в Анну, - … и эта! – в Риту, - не будут исключены из школы, а покуда они будут здесь ошиваться, я вынуждена быть всегда начеку, имейте это в виду!!! – высказалась она и, набросив на плечи свою джинсовую курточку, покинула кабинет директора с высоко поднятой головой. Дерзкую Диану никто не стал удерживать.
Шло время, и страсти стихали понемногу. Во всяком случае, так думала Диана. Она научилась справляться с тем непонятным чувством, которое испытывала к брату. Нет, не подавлять его, а просто жить с ним, смириться и жить. По правде говоря, это все же мало походило на любовь. Страсть, быть может. Влечение тела, властный зов плоти… да, и только. Диана была сильной – сильной именно духом! – и хотя эта борьба с самой собой выматывала ее, она выигрывала сражение за сражением. Ей помогла эта странная история с документами – размышления об истинном положении вещей в их семье отвлекали настолько, что ни на что другое буквально не оставалось сил. Сейчас отец был дома, и проверить подлинность документов, затеять собственное расследование не представлялось возможным. Но Диана решила, что при первом, же удобном случае она разберется с этим.
В школу она приехала к третьему уроку, и все равно умудрилась немного опоздать – на физкультуру уже все переоделись, в раздевалке царила тишина. Диана достала пакет со спортивным костюмом, купленным по дороге в школу, и стала переодеваться. Она была в одних трусиках, когда вдруг кто-то обхватил ее со спины – крепко и нежно одновременно. Страстный и жаркий шепот перебил на взлете ее крик:
- Привет, малышка… - он сгреб ее в охапку, коснувшись губами мочки ее уха.
Диана шумно сглотнула. В висках словно заколотил молот, по всему телу растекся медовый жар – сладкий и горячий. Миг. Всего лишь мгновение. Его губы пробежались по изгибу шеи. Потом по подбородку, и прямо ей в губы. Диана не имела на это право, она должна была взять себя в руки и она это сделала.
- Отпусти меня, Эмиль, – решительно потребовала Диана, изо всех сил пытаясь контролировать свое дыхание. Ее сердце так сильно колотилось, что казалось, ребра вибрировали. – Зачем ты пришел?!
- Поздороваться с тобой, милая, - перебирая пальцами ее волосы, шептал он, прерывисто дыша, - я соскучился, увидел на парковке твою тачку и сбежал с поля, как мальчишка.
Диана осторожно выскользнула из его объятий. Обижать брата она не хотела, но продолжать дарить ему надежду – чересчур опрометчиво.
- Послушай, Эмиль… - запинаясь, начала она говорить, озираясь по сторонам.
Выражение его лица заставило ее замолчать. Эмиль смотрел на ее грудь, словно зачарованный, пуская слюни от возбуждения. Диана взвизгнула, догадавшись, наконец, прикрыть обнаженную грудь рукой.
- Болван! Врываешься! Обнимаешься! Черт-те что!
Она тараторила, а сама искала футболку, и от злости все никак не могла найти, хватаясь то за кроссовки, то за носки.
- Тьфу ты!
- Ди, милая, успокойся, - произнес Эмиль пересохшим голосом, - все хорошо, я только хотел …
- Что ты хотел, Эмиль?! – строго спросила она, резко обернувшись к нему лицом.
- Я хотел сказать… - заключив ее лицо в ладони, Эмиль заглянул в ее бездонные глаза. – Сказать, что я люблю тебя больше жизни!
- О, боже! Эмиль! Зачем ты так со мной? - она закрыла лицо руками.
Диана не знала, кричать ли от досады, стонать ли от жалости. Вселенская тоска его взгляда, казалось, сейчас потопит их обоих. Немного погодя, Диана обхватила брата за бока и лбом прижалась к его груди, качая головой, будто не веря самой себя. Эмиль нежно гладил ее шелковистые волосы. Диана не понимала, что с ней творится, а он все говорил и говорил, признавался ей в любви.
- Диана, на всем свете нет милее, нет дороже тебя. Ты любовь моя. Мне так тяжело без тебя. Родная, скажи, скажи, для чего мне жить, если я не могу быть с тобой? – в печальных глазах Эмиля застыл этот режущий слух вопрос. – Лучше подохнуть, чем так мучиться.
Голова шла кругом. От прикосновений брата трепетало все тело. Она ведь все решила! Разложила по полочкам – это брат, это табу, это должно пройти и пройдет! Но снова и снова игра с огнем завораживала ее, притягивала и манила. Она сама была этим огоньком, влекущим несчастного мотылька, который летит на свет и вот-вот обожжет себе крылья… Пусть! Пусть! Лучше вспыхнуть и сгореть в раз, как мотылек, чем тлеть долго и безрадостно.
Она подняла голову, открывшись для поцелуя, словно цветок на рассвете. Эмиль задрожал и приблизил свои губы – властно поцеловал. Оба не слышали, как скрипнула дверь в раздевалку. Анна – их одноклассница – зашла переодеться, но почти сразу передумала, сообразив, что найдется занятие поинтересней. Девушка решила попробовать себя в роли папарацци. Замерев за углом, она достала мобильный телефон и настроила камеру. Конечно, качество съемки оставляло желать лучшего, и ракурс был выбран не слишком удачным, и слова не всегда можно было разобрать. Но – смысл происходящего был очевидным. Сестра и брат зажимались в раздевалке. Причем детали этой душераздирающей сцены убивали наповал – сестра была полуголой, а брат отчетливо признавался в любви, насильно домогался ее, сетуя на судьбу за то, что она сотворила с ними! Резкий перезвон школьного звонка словно ударил током обоих. Диана отскочила от Эмиля, прикрывая рукой грудь. Папарацци, дрожа от нетерпения, спешила поделиться сногсшибательной новостью, выскочила в коридор. Ей показалось недостаточным просто продемонстрировать «кино» одноклассникам.
На следующий день видео гуляло по просторам интернета! Видео было размещено также и на школьном портале, на котором частенько зависали учащиеся, ища нужную информацию на сайте. Диана поначалу не заметила ничего подозрительного. На нее и раньше тыкали пальцем, пораженные экстравагантным костюмом или прической. Ей и раньше отпускали вслед ехидные шуточки, которые она снисходительно оставляла без внимания. Так королевы проходят мимо шутов и паяцев. Но на этот раз любопытные, осуждающие, насмешливые взгляды просто прожигали насквозь. Диана отловила самого нахального пацаненка, тыкающего в нее пальцем.
- Ты что-то имеешь мне сказать? – прищурилась она, держа его за лацканы школьного пиджачка.
Мальчуган смело дернул плечами, освобождаясь, и потряс в воздухе сотовым:
- Во! Тут и говорить нечего!
- Ты о чем, козявка? – не на шутку напряглась Диана.
Тот отскочил, будто кузнечик, подальше. Крикнул, явно подражая кому-то:
- Ну, настоящая порнозвезда!
- Что?! – опешила Диана. - Что ты сказал, мелюзга? А ну-ка пойди сюда…