Дальше провал. Помню только, как старалась оградить от всего этого сестренку. Она еще слишком маленькая, чтобы видеть.
Включала ей сказки одну за другой, читала книжки.
— Господи, — есть ли у них родственники, отец-то где?
— Да, не повезло девчонкам.
Я не могла всего этого слышать. Вздохи соседей, работников социальных служб. Я пребывала словно в какой-то прострации.
А потом они нашли какого-то родственника по линии отца, который согласился взять за меня ответственность и проследить, чтобы я закончила школу. Я не знала, действительно ли так или это какие-то махинации, чтобы забрать квартиру. В любом случае, Маруську он взять отказался.
— Старшую возьму, для предвыборной компании это будет неплохим козырем. Младшую? Ммм, пожалуй, что нет. Ей только пять, слишком маленькая. Возни много.
— Что ж, хотя бы старшую. А эту отправим в детский дом. Хорошо даже, что маленькая, может удочерит кто.
Со мной случилась очередная истерика, от которой, впрочем, не было никакого толку.
Теперь я живу в сторожке, примыкающей к забору богатого особняка и хожу в элитную школу.
Я упрашивала Бориса Сергеевича взять и Марусю, как могла, на коленях стояла, но получила резкий и однозначный отказ.
Этот холодный, расчетливый человек отказал и в следующей просьбе, остаться в старой школе.
— Мне нужно, чтобы все видели, мне ничего не жалко для сиротки, — говорил он на все мои просьбы.
Дал денег на новую одежду, только я не потратила. В первый же день поехала в детский дом и отдала все нянечкам, чтобы лучше присматривали за сестрой.
Когда мы расставались, она плакала, я тоже рыдала, но ничего не могла поделать.
Мне и самой еще нет восемнадцати, только будет и я учусь в школе. Я не имею права оставить ребенка себе.
Без доходов, без квартиры.
Возможно, если бы не эта квартира, нас бы оставили в покое, но кому-то она очень приглянулась.
Выныриваю из болезненных воспоминаний. Маруся ждет. В это время они как раз должны выйти гулять. Вон уже даже вижу худенькие фигурки впереди.
Ускоряюсь, шагаю вдоль забора и смотрю, ищу глазами.
Маруська стоит, обхватив прутья замызганными ручонками, смотрит через них на улицу огромными глазищами. Ждет.
Кидаюсь к сестренке со всех ног.
— Маруська, Машенька.
— Валя, — выдыхает она и счастливо улыбается. Не выговаривает букву «р», из-за этого смешно коверкает имя. А меня затапливает от нежности.
— Я сейчас, подожди минуту.
Срывая дыхание добегаю до калитки, огибаю ее и несусь обратно, уже с той стороны забора. Кидаюсь к Машке и подхватываю ее на руки. Целую в щеки, в выбивающиеся из шапочки пряди волос.
— Маруська, как я соскучилась. Ну, как ты тут?
— Холошо. Тебя ждала, очень сильно.
— Не обижают тут тебя?
Она отрицательно мотает головой и мне становится чуть легче.
— А почему руки грязные?
— Хватаю ее за одну из ладошек.
— Я дом стлоила.
— Молодец. А я тебе кое-что привезла, смотри.
Начинаю доставать вкусности и у Машки загораются глаза.
— Варвара, ты же знаешь, у нас не принято, — раздается сзади и я вздрагиваю.
— Здравствуйте, Валентина Петровна.
— Здравствуй, Варя.
— Я…хотела с вами поговорить.
— Марусь, я сейчас.
Сую пакет сестре и вместе с воспитательницей отходим в сторону.
Передаю ей деньги под видом благотворительности, обычная процедура, которой я очень быстро обучилась. Страшно только первый раз.
Потом снова возвращаюсь к сестре. Теперь мы может делать все, что хотим, никто и слова не скажет.
Вот почему мне так нужна работа. У меня план. Заканчиваю школу, мне как раз исполняется восемнадцать, нахожу работу и забираю Машку отсюда. Забываем все как страшный сон, в идеале, переезжаем в другой город. Главное, чтобы раньше ее никто не удочерил.
Возвращаюсь домой вся измотанная, морально. Но почему-то это ощущается и на физическом плане.
Проскальзываю в сторожку и бросаюсь на кровать. Теперь, наконец, я могу дать волю слезам.
Глава 5
Утро начинается по одной и той же схеме.
Встаю по будильнику, одеваюсь, разогреваю перловку в микроволновке (в домике помимо спальни есть небольшая кухонька). Сажусь за стол и жую безвкусную кашу.
Ничего, сегодня вечером мой первый рабочий день, и за него мне должны заплатить сразу. Куплю что-нибудь из продуктов.
Я рада, что опекун решил поселить меня сюда, а не в свой большой дом. Меньше будет вопросов на тему, что я делаю по вечерам. Вообще хорошо, что он еле меня замечает.