Сначала доктор Вирэ показался Сильви менее любезным, чем его коллега. Он выслушал Сильви и сказал:
— Садитесь, пожалуйста, в это кресло.
Он в полном молчании тщательно и долго осматривал ее зубы, время от времени делая записи в карточке, лежавшей рядом на столике.
— Простите, что заставил вас так долго сидеть с открытым ртом, — извинился доктор, закончив осмотр. — То, что вы хотите сделать, возможно, так как в целом ваши зубы в хорошем состоянии, но, конечно, их расположение оставляет желать лучшего, а эмаль лишена блеска. Работы много, а протезирование, не скрою, стоит довольно дорого.
— Доктор, у вас уже есть какие-то мысли на этот счет? — спросила Сильви.
— Сначала я составлю смету. Но предупреждаю, работа будет выполняться в несколько этапов, потребуется множество сеансов.
— Когда все будет закончено, как вы считаете? — поинтересовалась девушка.
— Если мы будем встречаться два раза в неделю, примерно месяца через три. Считаю своим долгом объяснить вам, как все будет происходить… Я прежде всего сделаю слепок верхней и нижней челюсти, затем надо удалить нервы из тех зубов, на которые мы наденем коронки. Откройте, пожалуйста, рот еще раз. Закройте, теперь постарайтесь улыбнуться естественно… Спасибо, так я и думал… Вы сказали, что хотите сделать коронки и на нижние и на верхние зубы?
— Думаю, что надо, доктор. Иначе будет не очень красиво. — Сильви вопросительно посмотрела на дантиста.
— Безусловно, — кивнул он. — Когда вы улыбаетесь, видны нижние зубы. Но не все! По моему мнению, надо поставить двадцать коронок: десять вверху и десять внизу. Остальных зубов не видно, незачем ставить коронки. Удалять нервы я могу за один сеанс только в двух зубах — значит, уже десять сеансов.
— Зачем надо удалять нервы? — поморщилась Сильви.
— Если этого не сделать, то, после того как зубы окажутся под коронкой, могут возникнуть всякие осложнения. Что вы предпочитаете: очень блестящие зубы, как у артистов кино и театра, или цвета слоновой кости, более близкого к натуральному?
— Я хочу сверкающие белизной зубы, которые создавали бы резкий контраст с ярко-красной помадой, — сказала Сильви. — Когда вы пришлете счет?
— Завтра же, — ответил он.
— Если счет будет для меня приемлемым, вы сможете сразу же заняться моим ртом? — спросила девушка.
Доктор раскрыл книгу визитов, подумал:
— В следующий вторник я могу сделать первый слепок. В дальнейшем я бы предпочел назначать вам одно и то же время, например, во вторник и пятницу в одиннадцать часов утра. Вас устроит?
— Очень хорошо: я всегда свободна. — Сильви кивнула.
— Как только ознакомитесь со счетом, позвоните мне, пожалуйста, чтобы подтвердить, что вы придете на прием. И я попрошу вас внести часть суммы в качестве аванса. Так принято, когда речь идет о значительной работе.
— Сколько я должна принести, доктор? — поинтересовалась она.
— Предположим, треть общей суммы. Когда мы выполним половину работы, вы внесете еще столько же, окончательный расчет произведем по завершении всего объема работы. Вы имеете льготы по социальному обеспечению?
— В настоящий момент нет, доктор, — ответила Сильви.
— Собственно, не имеет значения, вам бы возместили очень незначительную сумму, и то за обычное лечение зубов. Все, что касается эстетического протезирования, не оплачивается.
— Ясно. У нас не любят, когда женщина вбивает себе в голову идею стать красивой! А красота француженок, доктор, — это часть национального достояния! — сказала Сильви.
Доктор улыбнулся — первый раз за время приема:
— Очень интересная мысль, но увы, милая мадемуазель, у нее один недостаток: другие думают иначе.
Счет оказался впечатляющим: тридцать тысяч франков, то есть на миллион старых больше, чем Сильви заплатила хирургу. Каждая коронка стоит тысячу франков, а их было двадцать! Сюда же входила плата за слепки, удаление нервов, обточку и т. д. Но что делать! Если Сильви решила полностью преобразиться, надо было пойти и на это! Можно ли экономить, если речь идет об идеальной красоте? Ослепительная улыбка так важна!
Сильви позвонила доктору Вирэ и сообщила, что счет ее устраивает и что она придет во вторник и внесет треть суммы. Быстро прикинув в уме, сколько ей предстоит заплатить, в том числе за массаж и институт красоты, Сильви поняла, что у нее ничего не останется от тех денег, которые она так долго и терпеливо копила в надежде стать когда-нибудь хозяйкой магазина модной одежды. К черту сожаления! Теперь она больше не уродлива; разве Патрис не обеспечит ее полностью или хотя бы не поддержит до тех пор, пока она не найдет новое место, более подходящее для ее красоты? Почему бы ей теперь не стать манекенщицей, о чем она мечтала, когда была всего-навсего продавщицей? Разве она не может предложить за хорошую цену свой шарм и притягательность какому-нибудь магазину по продаже косметики? Дэдэ ей часто говорил: модные фото хорошо оплачиваются. Если уж будет нужда, она может обратиться к Дэдэ, — неважно, что они не виделись с тех пор, как повздорили. Сильви подумала, что отсутствие Дэдэ она совсем не ощущала: у нее было слишком много забот! Однако не сомневалась, что Дэдэ очень огорчил их разрыв.