Но сейчас ей нужно беспокоиться не об этом: гораздо важнее вывезти из Англии дорогих ей людей, пока их не обнаружили.
Лунный свет, падавший сквозь весеннюю листву, создавал вокруг отца Питера и его коричневых одежд яркую серебристую ауру. Все это было очень красиво, но у человека, который ждал, подвергаясь огромной опасности, вызывало раздражение.
– Ева, – окликнул ее тихий голос из-за деревьев, и отец Питер стремительно обернулся на звук.
Роджер, ее подопечный и преданный напарник на протяжении последних десяти лет, сейчас предоставленный самому себе, вышел из-за деревьев, тонкий и высокий, как молодое деревце.
Повернувшись к Еве, отец Питер посмотрел на нее с укоризной и печально сказал:
– Ты привезла Роджера.
– Я предприняла героическую попытку не брать его с собой, но он не хотел и слушать.
– Мне знакомы чувства. – Взгляд отца Питера стал еще мрачнее.
– Пф-ф, все эти ваши двусмысленные и трехсмысленные высказывания, отец, не доходят до такой, как я: тупой, словно ржавый топор. Со мной вы должны говорить просто и ясно, иначе вас ждет смерть от разочарования.
Несмотря на мрачность ночи и ситуации, отец Питер рассмеялся: именно так Ева выходила из неприятных ситуаций – заставляла смеяться, но сейчас смех вызвал у него кашель, а тяжело стало дышать ей, как будто это она поперхнулась. Так случается, когда сердце сжимается от сильной тревоги.
– Мы с тобой вагон и маленькая тележка неприятностей, – сказал отец Питер, откашлявшись.
– Вы так проницательны с этими своими наблюдениями. В следующий раз я оставлю вас в стороне.
Он выглядел печальным, и это настораживало, потому что отец Питер всегда с оптимизмом смотрел в будущее.
– Все, что ты должна была сделать, это позволить мне оставить тебя в стороне.
Затем воцарилась полная тишина, и никто не произнес ни слова. Ева взяла святого отца под локоть и по валежнику повела туда, где их ждал Роджер с лошадьми.
Роджер с улыбкой пожал священнику руку, они обнялись коротко, но тепло, и, обращаясь к Еве, он тихо сказал:
– Я думал, ты никогда не придешь.
Мальчик помог отцу Питеру сесть на лошадь. Ева убрала завиток светлых волос со лба Роджера, упрекнув, сохраняя легкий тон, которым всегда с ним говорила, даже когда они блуждали в темноте по лесам:
– И, конечно, был страшно рад, любитель приключений!
Гог сел позади отца Питера, и Ева шутливо хлопнула подопечного по колену.
– К счастью, я вернулась, и теперь ты будешь в безопасности.
– Ева, – возразил Роджер, – опасность угрожает мне как раз тогда, когда я с тобой.
– Она просто великолепна, – пробормотала Ева, забравшись на другую лошадь.
Они не часто имели возможность ездить верхом: лошади были роскошью, а их жизнь шла другим путем. Когда-то Роджер украл для нее кусочек душистого мыла с ярмарочного прилавка, а сейчас это было прекрасное, фыркающее, мощное, невероятное животное, которое, несомненно, стоило гораздо больших денег, чем те, что она ему оставила.
– Ты ее украл?
– Что случилось? – спросил Роджер, проигнорировав ее вопрос и глядя на священника, будто обращался к нему.
– Немного задержались. – Она опустилась ниже в седле и пустила лошадь легкой рысцой.
– То, что вы устроили, теперь называется «задержались»?
– Почему ты мне это говоришь? – рассердилась Ева. – У меня не было выхода.
– Я так и знал, – буркнул Роджер. – Туда.
Покачав головой, он направил лошадь с главной дороги на лесную тропу, и Ева последовала за ним, чувствуя себя гораздо спокойнее оттого, что злобный взгляд Джейми не вонзится ей в спину, если даже ему каким-то образом удалось пробраться через ворота.
– Они накачали отца Питера каким-то мерзким снадобьем и потащили в лодку.
– А ты? – нетерпеливо спросил Роджер в ожидании увлекательного рассказа.
– Понятно, я им помешала.
– Как? – Гог хорошо знал ее способы, как бы ни пыталась она скрыть правду, но в то же время не солгать. – Как ты им помешала?
– Ей помог рыцарь, – любезно вставил отец Питер.
Ева послала ему убийственный взгляд и была уверена, что он достиг цели в окутавшей мир темноте, которую она изо всех сил старалась не замечать, потому что темнота наводила на нее ужас.
– Рыцарь, – кивнул Гог, но в голосе его явно прозвучала настороженность. – Что за рыцарь?
– Из тех, что очень опасны и ведут себя совсем не по-рыцарски, – резко ответила Ева.
– И он помог спасти отца Питера?
Следующий убийственный взгляд предназначался уже Роджеру.
– Да, помог. Только не считай его героем. Непорядочный, опасный, недостойный тип. Он был просто подручным инструментом, как коса или молоток, вот и все.