— Я серьезно.
— И всё-таки. Это живой человек. Нельзя быть Богом в данной ситуации.
— То есть, в той ситуации, когда он возомнил себя Богом и решил, что натянуть Вас — единственное здравое решение в его жизни, это как бы норм по-твоему? Это можно, да?
— Нет, но…
— Ведьма…Если бы я тогда не сидел там возле сраного бара…Если бы я жопой не чуял, что что-то будет. Могло бы случиться непоправимое, так как я сделал как ты сказала — распустил охрану на вечер. Надеюсь, ты это понимаешь. И надеюсь, твоя подруга тоже понимает. Выбора не было, Кать. Его не было. И мне понравилось то, как ты в очередной раз рискнула всем, чтобы отвоевать себя и подругу. Но так не должно быть, ведьма. Эта ситуация из ряда вон. Закончилось бы плохо. Ты должна понимать, взрослая девочка.
— Я понимаю, — отвечает она, вздыхая. — Ты снова взял ответственность на себя. И я благодарна. Только до сих пор не понимаю, зачем.
Не проси меня, малыш…Всё равно не скажу. Не смогу. По крайней мере в известном формате.
— Потому что мы в отношениях, ты мне дорога.
— Как одна из побрякушек в магазине твоего отца, да? — отвечает она, глядя в окно. В голосе какой-то холод, и она меня словно ножом режет.
— Кхм… — подкашливаю, удивившись такому сравнению. — Как клапан на сердце. Что-то вроде того…
Смотрит на меня и хмурится. Реально не понимает, что для меня значит.
— Насчёт помолвки мне очень понравилось, — добавляет она, улыбнувшись. — У твоего отца было такое лицо…Это просто реально того стоило. Ты умеешь стрелять прямо в уязвимое место.
Ты тоже…Ведьма…Ты тоже. Но я не понимаю, к чему ты клонишь…
— Вообще-то я не шутил…
Глава 25
— Вообще-то я не шутил…
В голове вдруг возникает шумная пульсация. Не могу сосредоточиться на смысле этой фразы, будто перед глазами всё плывёт. Это же какой-то сюр…Мы знакомы меньше месяца, какая к чёрту помолвка? Он совсем с ума сошёл?
— Глеб, об этом не может быть и речи. Твои шутки мне не нравятся. Не отвлекайся от дороги, пожалуйста.
Он вдруг бросает на меня взгляд. Полный осуждения и какого-то отторжения что ли, а потом тормозит машину прямо на обочине, отстегивая свой ремень.
— Что ты делаешь?
— А ты? — спрашивает с упрёком. — Как долго ты будешь меня дрочить?
— В смысле? Что я сделала?
— Что ты сделала…Хм…Ну, давай, ведьма, начнём по порядку. Для чего ты живешь со мной?
— Что? Ты же…Сам…
— Допустим, я сам. Да, я сам, ты права. Только вот ты что при этом чувствуешь? Что просто должна жить со мной? Что ты, мать твою, испытываешь при этом?!
— Не ори на меня!
— А ты не беси меня, а отвечай.
— Ладно! — выкрикиваю, оцепеневшая от этого разговора. Но так больше не может, блин, продолжаться. — Ты…Пугаешь меня. Твоя настойчивость, скорость развития наших…Отношений… Я не знаю, как тебя сдерживать. Ты слишком…Наседаешь. Порой мне кажется, что у меня и воздуха-то свободного не осталось. Всё занято тобой. Понимаешь?
Глеб переваривает. Молчит и смотрит. Взгляд такой холодный, что им можно заморозить всё вокруг. Челюсть сжата до предела, и я ощущаю злость, что от него исходит. Конечно, ведь всё не по его, как он привык.
Однако через минуту он будто приходит в себя и цедит сквозь зубы:
— А как бы ты хотела?
Блин, я не ослышалась?
— Ну…Спокойнее, наверное. Чтобы ты не был таким…Ревнивым. Таким неудержимым…Чтобы всё текло немного свободнее…
Он уводит свой взгляд в сторону и будто обдумывает мои слова. Я понимаю, что и я — не сахар, но меня действительно пугают эти американские горки.
— Ладно. Я дам тебе то, что ты просишь. Дам тебе больше свободы. Всё, что хочешь. Больше не буду действовать необдуманно в отношении тебя. Тебя напугало моё решение о помолвке…Хорошо. Не хочешь детей…Хорошо. Но не проси меня не ревновать тебя, потому что это нереально.
— Хорошо, — соглашаюсь с ним, и он молча возвращается к рулю.
Домой мы возвращаемся в полном молчании. Я понимаю, что ему нужно время, чтобы принять всё, что я сказала, да и вообще. Выстроить какие-то новые границы поведения и отношений со мной. Поэтому, когда он сообщает, что поедет разбираться с какими-то вопросами, а я вольна делать, что хочу, меня как-то неожиданно пробирает холод, но я послушно киваю.
Глеб уезжает даже не поцеловав меня, а я наконец звоню Соне.
— Привет, малышка…Как ты?
— Катюш…Привет. Спасибо тебе за вчерашнее…Я…
— Перестань, моя. Я бы и снова так сделала. Как там Кир? Всё нормально? Как твоё состояние? Может увидимся?
— Да, можно. Кир уехал куда-то по делам с самого утра, я пока в общаге. Может ты сюда приедешь?