Утро встречает меня головной болью, но от осознания того, что ведьма не бросила меня, а прижимается ко мне своим телом, хочется жить.
— Малыш, — шепчу ей на ухо. — Прости за вчера…
— Всё хорошо…Как ты? Как себя чувствуешь?
— Я-то…Нуууу, — жмусь к ней своей самой выдающейся частью тела, и она охает себе под нос, после чего сама же ластится. — Ты серьезно? Совсем не сердишься?
— Сержусь…Но так же сильно хочу тебя…
— И я тебя хочу, моя тигрица. Хочу, чтобы кровать от нас горела. Ебать тебя хочу… — снимаю с неё трусики и футболку, припечатывая к себе округлые ягодицы и кусая за нежную шейку. Обожаю так делать. — Ты охуенная. Самая моя охуенная. Дерзкая, безумная малышка.
— Глеб… Глеб, — частит она, обхватив меня за шею, а у самой слезятся глаза.
— Ведьма, ты чего? Я обидел тебя как-то? Я не хотел…
— Нет. Обними меня, пожалуйста…И не отпускай. Не отпускай…
— Не отпущу никогда. Ты же моя. Моя. Моя, ведь? Не плачь только, ты чего?
— Твоя…
Не знаю, что такое с нами происходит, но мы с ней в буквальном смысле сгораем и сжигаем под собой всё, пока занимаемся любовью этим утром. Не перестаю удивляться её страсти, её темпераменту. Насколько он совпадает с моим… Насколько мы одинаковые. И только с ней я могу быть самим собой.
Стонет, скулит, вертит мной как вздумается. Трахаю её я, но ощущение, будто она меня. Моя женщина. Моя…
Обхватываю её шею ладонью. Порой я представляю, что её жизнь зависит только от меня. Что от меня зависит сделает ли она последующий вдох или же нет… И от этого кровь бурлит ещё сильнее.
— Огненный мой. Ты мой Ад… — слышу я под собой, и это самые охуенные слова, которые я в принципе мог от неё поймать. Кроме тех трёх, которые она никогда мне не скажет…Я почти уверен в этом. Но и я не скажу…
— Как же я люблю тебя трахать…Пиздец, ведьма… — последние слова перед тем, как ощущаю её сокращения. Так туго сжимает меня, что я тут же кончаю следом, но на этот раз помню об обещании. Вынимаю до того, как меня сожгут на костре ненависти и выплёскиваю содержимое ей на ягодицу. — В следующий раз хочу кончить тебе в рот…
Хихикает подо мной, смешно ей, блин. Соблазнительница хренова. Я бы хотел в неё, но ведь обещал, что тот раз станет единичным. Мы же пока не знаем, приведёт это к чему-то или же нет…
— Спасибо за таблетку и воду, — закидываюсь аспирином и надеваю боксеры, почесав затылок. — Поедешь на пары?
— Конечно поеду. И на работу сегодня, — сообщает она, поправляя волосы и одеяваясь.
Запрокидываю голову назад.
— Аааа…Рабооооотаааа, — стону в потолок, пока она растягивает губы.
— Придётся смириться…Кстати, я бы хотела ещё раз съездить к твоим родителям…
Что? Она сейчас серьёзно, блин? Это после вчерашнего разговора?
— Ээээм…Ладно…Что-то не так?
— Нет, просто мне кажется, мы как-то не так начали… Раз это важно для тебя. Раз это имеет какой-то смысл. Мы некрасиво уехали. И разговор прервался… — мямлит она, закусывая губы.
— Слушай, ты не обязана, потому что отец…
— Что?
— Он…Ещё более хреновый, чем я, малыш, — говорю, нахмурившись, и она делает то же самое в ответ.
— Насколько?
— Не знаю, Кать…Не знаю…Всё чертовски сложно…
Я не стану рассказывать про Беату. Ни за что, блин. Только через мой окоченевший труп.
— Понимаю…И всё-таки…
Подхожу и обнимаю её, притянув к себе.
— Сделаем, как ты захочешь. Он не заслуживает твоего внимания, но раз ты подняла этот вопрос, я принял к сведению. Беги мойся, я тоже помоюсь, позавтракаем и поедем, хорошо?
— Хорошо… — уходит к двери и оборачивается. — Глеб… Ты вчера спросил, почему я живу с тобой…Что я испытываю…
— И?
— Я счастлива, — говорит она, улыбнувшись, и выходит из комнаты.
А я просто улетаю…
Глава 27
Не знаю, как смогу быть без него. Но для него так много значит то, что случилось в тот день, та авария сильно повлияла на него, а Русу и вовсе сломала всю жизнь. Я не могу позволить, чтобы все эти вопросы оставались нерешенными и такими травматичными для него. Он ведь почти каждую ночь кричит. И мне больно от этого. Мне страшно за него. И я не хочу, чтобы отец ломал его бизнес. Не хочу, чтобы он подминал его под себя. И чтобы они породнились с этими Домбровскими против его воли. Это какое-то средневековье, блин. Жениться на ком-то только ради бизнеса… А уж тем более…Убивать из-за него любимую девушку сына…И своего же собственного внука…Что за чудовище Александр Адов? У меня в голове это не укладывается. И смогу ли я хоть когда-то поднять эту тему перед Глебом?