Рейн попыталась, но ее беспокойство было очевидным. Хаммер хотел сказать что-то еще, что могло бы успокоить ее.
Официант вернулся, ставя многочисленные тарелки, на которых в изобилии лежали блины, бекон, яйца, картофельные оладьи и тосты. Пустой желудок Хаммера требовал внимания. Он бы никогда не понял, сколько калорий сжигал секс, не занимайся они им последние двенадцать часов.
Парень лет сорока – или около того – метнулся обратно за еще одним стаканом свежевыжатого сока для Рейн. Когда Макен перестал есть, чтобы поблагодарить его, он заметил, что Рейн едва прикоснулась к еде. Беспокойство снова охватило Хаммера.
- Ешь, - подбодрил он девушку.
Он мог бы приказать ей, если бы знал, что это имело какой-то смысл.
Мучительные пятнадцать минут спустя она едва съела яйцо и тост. Хаммер поглотил большую часть еды, но стол по-прежнему ломился от изобилия блюд. И пока официант убирал со стола, Хаммер извинился и вышел в туалет. Когда дверь за ним закрылась, он вытащил телефон и набрал сообщение Лиаму.
Хаммер: Как дела? Мы возвращаемся в клуб. Ничего? Кстати, Рейн нашла пустышку. Угадай, кто ее оставил...
Меряя шагами комнату, он ждал ответа. Секунды превращались в минуты. Злость и тревога росла; Хаммер стиснул зубы и набрал Лиаму снова.
Хаммер: Если ты еще не вынес мусор, не раскрывай пакет. Я настою на том, чтобы Рейн немного вздремнула. Напишу тебе, когда она уснет. Встретимся в баре.
- Блять, - прорычал Хаммер.
Он терпеть не мог быть в неведении того, что происходит. Засунув телефон обратно в карман брюк, Макен сделал пару глубоких вдохов. Он должен был держать своё волнение подальше в себе, пока Лиам не будет готов сесть и поговорить с Рейн. Нацепив улыбку, он вернулся к столу. Рейн ссутулившись, сидела в кабинке, опираясь головой о стену.
- Ты устала, - прошептал Хаммер и протянул ей руку. - Мы возвращаемся в клуб, и я собираюсь уложить тебя в постель.
- Я не буду с тобой спорить, - ответила она сонно, выползая из кабинки.
- Впервые за все это время.
Поднявшись, она уставилась на Хаммера.
- Ха. Ха. Очень смешно.
Лучше одна ее кислая улыбка, чем вообще ни одной.
- Пошли. Давай отвезем тебя домой.
- Поспишь со мной? - спросила она, когда они направлялись к машине.
Он переплел свои пальцы с ее.
- Немного. Но у меня есть еще дела в клубе.
Солнечные лучи отражались от ее лица, заставляя светиться. Не в силах устоять, Хаммер провел костяшками пальцев вниз по ее мягкой щеке и прижался губами к ее губам.
- Ммм, - Рейн замурлыкала, когда он отстранился, – таким ты мне нравишься.
- Каким?
- Ласковым, любящим, мягким.
- Поверь мне, моя прелесть, на данный момент я совсем не мягкий, - поддразнил он и перевел взгляд на увеличившуюся эрекцию под молнией брюк.
- Если мы будем бодрствовать достаточно долго, может быть, мы это исправим, - Рейн подмигнула ему.
Сколько раз он отворачивался от Рейн в прошлом; Хаммер не думал, что мог сделать это снова. Дни, когда он отрицал как сильно любил ее, прошли. Он просто надеялся, что, в конце концов, Гвинет и ее происки не отвернут Рейн от него и Лиама.
Глава 5
Лиам зашагал по коридору в сторону реконструированных комнат, к Гвинет. Последние четыре часа он провел, уклоняясь от ее звонков, одновременно пытаясь выяснить, мог ли Кайл быть его сыном. Ребенок от Гвинет... О, Боже. И хотя мальчик был не виноват в том, что ему досталась такая мать, Лиама не прельщала перспектива иметь с этой сукой дело в течение следующих восемнадцати лет, особенно когда он пытался укрепить свои шаткие отношения втроем с Рейн и Хаммером.
Утром в машине он выместил свое разочарование на несчастной девушке. Необоснованная ревность лишила его логики, затуманила рассудок. Иначе почему он ее отверг? Понимание того, как она себя повела, чтобы защититься от боли, что он причинил, скрутило живот и его захлестнуло чувства вины и стыда.
И даже зная, насколько сильно облажался, он не мог не задаться вопросом, что же прямо сейчас делал его лучший друг с женщиной, которую они оба любили. Блять. Тряхнув головой, он попытался избавиться от видения, тут же всплывшего перед глазами, и сосредоточился на предстоящей битве с Гвинет.
Однако новость об угрозах Билла тоже не давала ему покоя, нарушая душевное равновесие. Господи, день уже был одной большой катастрофой. Ложь Хаммера только добавила градуса происходящему. Лиам не осмеливался предположить, что еще могло пойти не так. Он не позволит бывшей жене видеть его разбитым. Ему нужно быстро привести себя в чувства.
Дойдя до конца коридора, Лиам надел маску безразличия, а затем открыл дверь, за которой Пайк спрятал Гвинет.
Стоя в дверном проеме и осматривая комнату, он увидел сидящего в манеже мальчика. Пушок темных волос на круглой головке, большие темные глаза. У них было так много общего. Мальчуган ударил небольшой синей погремушкой, которую держал в своем крошечном кулачке, и громко крикнул. По его ярко-красным щечкам бежали слезы.
Где его мать?
Лиам услышал гул фена за закрытой дверью ванной комнаты. Ребенок был расстроен, а Гвинет подумала, что сейчас самое подходящее время, чтобы сделать прическу?
Вздохнув, он оглянулся на малыша. Настал момент, чтобы понять, сможет ли он найти нечто большее, чем просто внешнее сходство.
Мужчина осторожно поднял ребенка и приблизил к себе. Десять пальцев на руках. Десять пальцев на ногах. Пухлые щечки, круглый животик и крошечный ротик. Мог ли он быть его сыном? Если это так, разве он не должен был испытывать отцовские чувства по отношению к мальчику? Лиам нахмурился.
- Она назвала тебя Кайлом, да?
При звуке его голоса, мальчик успокоился; большие глаза следили за вошедшим, нижняя губа малыша подрагивала между приступами икоты. Лиам подавил улыбку. Потом он почувствовал что-то мокрое на бедре и понял: подгузник малыша протекал.
Увидев открытую упаковку памперсов и коробку салфеток рядом с ней, он взял по одной из каждой. Держа ребенка подальше от своей рубашки, он положил малыша на кровать. Кайл тут же снова заплакал, но Лиам тихо шикнул на него и, посмотрев на подгузник, задался вопросом, как именно тот меняется. Вкладка на каждом бедре была нужна, чтобы удержать все внутри.
Когда Лиам снял мокрый подгузник, произошло чудо. Кайл – теперь уж точно стало известно, что мальчик - перестал плакать. Звон в ушах наконец-то прекратился. Минуту или две спустя он вытер ребенка и надел на него новый подгузник. Неплохо для первой попытки.
Лиам прижал Кайла к своей груди, они с мальчиком рассматривали друг друга.
Это мог быть мой сын.
А может, и нет. Ведь пока они были женаты, Гвинет трахалась со своим личным тренером.
Маленькие губки снова задрожали, и Лиам состроил ему суровую гримасу.
- Шшш. Никаких рыданий в БДСМ-клубе. А то распугаешь всех клиентов.
Направив на него хмурый взгляд ярко-карих глаз – поразительное сходство с его собственными – Кайл прижал свой пухлый кулачок ко рту и начал его сосать.
- Да ты голодный? Выглядишь так, словно съел бы приличный кусок стейка.
- Ему придется приготовить его с протертыми овощами, - произнес знакомый голос.
Лиам повернулся и обнаружил Гвинет, стоящую в дверном проеме ванной, с улыбкой на лице.
Вид его бывшей жены заметно отличался от того, который он видел в последний раз. Ее длинные прямые платиновые волосы по-прежнему сияли, но макияж на лице почти отсутствовал. На Гвинет был бесформенный черный свитер и выцветшие голубые джинсы, она стояла без обуви. Лиам нахмурился. Он не мог вспомнить когда видел Гвинет в таком виде последний раз. Черт возьми, он даже не помнил, что вообще когда-то видел ее в джинсах, когда они были женаты. Фактически, без Прада, Виттона и брендовой косметики, он почти ее не узнал. Когда-то элегантная жена с холодным взглядом сейчас была похожа на нормальную уставшую мать, пытающуюся справиться с ситуацией.