– С тобой все в порядке?
– Да! – снова ответила она, стараясь говорить так же спокойно, как Чанс. Однако голос звучал так, словно принадлежал кому-то другому, сдавленно и резко. – Ничего не случилось. Они ко мне и близко не подошли.
Казалось, убийственное напряжение частично покинуло Чанса.
– Оставайся там, где стоишь, пока не скажу тебе спускаться.
Мужчина, которого он ударил прикладом ружья, застонал и попытался подняться на ноги. Чанс, прищурившись, оглядел его.
– Лежать!
Мужчина перекатился на бок и согнулся, все еще не в силах прийти в себя от страшного удара.
– Лицом вниз, ноги расставить, – коротко приказал Чанс единственному, все еще стоявшему на ногах человеку.
Быстро переступив через лежащих, он тщательно обыскал их. Ржавый складной нож, пачка бумажных денег и кисет с мелочью – вот и все, что он нашел. Подбросив на ладони монетку, Чанс так же быстро рассовал все это по карманам мужчин.
– Не двигаться!
Пикап стоял всего в нескольких футах от «тойоты». Чанс открыл дверцу грузовичка, скользнул внутрь и, не отводя взгляда от распростертых на земле противников, обшарил кабину. Под передним сиденьем оказался обрез, а в отделении для перчаток – пистолет. В фургоне было обнаружено спрятанное ружье. Вынув ключи из зажигания, Чанс сложил оружие в «тойоту» и вернулся к мужчинам, пытавшимся поймать Рибу.
– Встать!
Те, пошатываясь, кое-как встали на ноги.
– Швырните этот мусор в кузов грузовика, – приказал Чанс, показывая большим пальцем на троих из пещеры.
Когда все было кончено, Чанс бросил ключи от джипа одному из мужчин:
– Сесть в джип и не шевелиться!
Незнакомец молча повиновался.
Чанс перекинул ключи от фургона второму:
– Возвращайтесь в любое время, как только почувствуете, что вам повезет и схватка кончится в вашу пользу, – нарочито медленно протянул он.
Мужчина попытался встретиться глазами с Чансом, но, не дождавшись, сдался и полез в фургон.
Чанс проследил, пока он выведет машину, объедет подножие горы и уберется подальше от шахты. Джип, переваливаясь на камнях, протиснулся мимо «тоиоты» и последовал за фургоном. Когда шум моторов затих, Чанс поставил ружье на предохранитель, подошел к основанию груды валунов и окликнул Рибу:
– Теперь можешь спускаться.
Риба перегнулась через огромный булыжник.
– Не могу! – отозвалась она, дрожа так сильно, что слова было почти невозможно разобрать.
– Что?!
Чанс выругался и в мгновение ока, со скоростью и силой большой кошки очутился у самых валунов.
– Ты где?!
– Здесь, – пробормотала она, пытаясь опереться о шершавый обломок гранита.
Чанс смог увидеть Рибу, только когда встал на вершину неровного круга из валунов, за которыми она пряталась.
Он опустился на землю рядом с ней. Лицо его было мрачным.
– Следовало бы прикончить этих ублюдков, – резко бросил он, подхватывая Рибу в тот момент, когда она пошатнулась, – но ты сказала, что не ранена и все в порядке…
– И это чистая правда, – нервно засмеялась она. – Просто перепугалась до смерти.
Его руки сомкнулись вокруг нее, обнимая, поддерживая.
Чанс держал Рибу, шепча в ее волосы слова сочувствия.
– Прости, – выдохнула она наконец прерывающимся голосом, – я чувствую себя такой дурой.
– Ты предупредила меня, схватила ключи, удрала и сумела найти прекрасное укрытие, – покачал он головой и пропуская густые пряди сквозь пальцы, начал растирать теплую кожу. – Не вижу в этом ничего глупого.
– Но меня трясет так сильно, что стоять не могу!
– Вполне естественная реакция, – пожал плечами Чанс, приподнимая ее подбородок и нежно улыбаясь. – Ты не сдалась, пока худшее не кончилось, И это самое главное, chaton.
– Ты так чертовски с-спокоен, – пробормотала Риба, стараясь отдышаться.
– У меня больше практики в такого рода вещах.
Она вспомнила его молниеносную реакцию и убийственное спокойствие, когда трое мужчин распластались на земле, а Чанс держал под прицелом еще двоих, и, глубоко вздохнув, перестала бороться с собой и припала к широкой мужской груди. Его руки снова обвились вокруг ее плеч. Даже почувствовав, что дрожь унялась, Чанс не отпустил ее, просто стоял с закрытыми глазами, зарывшись лицом в медовое благоухание волос.
– Уже все прошло, – наконец сказала Риба, чуть пошевелившись в его объятиях.
– Уверена? – шепнул он ей на ухо.
По телу Рибы прошел озноб, но не от страха.
Его усы, словно шелковистая щетка, щекотали чувствительную кожу.
– Да.
– Ты все еще дрожишь, – покачал головой Чанс, глядя в ее широко раскрытые испуганные глаза. – Хочешь, чтобы я отвез тебя назад, в город?
– А… а эти люди вернутся?
– Возможно, но не обязательно. Чайна Куин для них значит меньше, чем опасность встречи со мной.
– Они охотились за турмалинами?
– Нет. Использовали шахту как тайник.
– Наркотики? – заморгала Риба.
– «Золото Акапулько», – сухо пояснил он. – Травка высшего сорта.
– В Куин? – повысила голос Риба. – Значит, они вернутся!
– Сомневаюсь. Кто-то разлил бензин на их запасы, сжег все и удрал.
– Кто?
Чанс поколебался.
– Они не сказали.
И прежде чем она успела задать очередной вопрос, Чанс поцеловал ее, наслаждаясь вкусом губ, словно редкостным вином.
– Хочешь вернуться? – спросил он хрипловато.
– Я хочу увидеть Куин, – настаивала Риба, сказав лишь полуправду. Другая половина была такой же простой и понятной, хотя человек, державший ее в объятиях, еще ничего не подозревал. Она не желала его покидать.
Чанс поглядел на небо, откуда лилось жаркое золотое свечение.
– Никакой Куин сегодня. Как только волнение окончательно уляжется, ты с ног начнешь валиться. Я хочу к этому времени раскинуть лагерь.
Быстро поцеловав Рибу в последний раз, он отпустил ее, поднял ружье, выкинул патрон из патронника и вновь поставил оружие на предохранитель.
– Возьми, – велел он, вручая Рибе ружье.
Она протестующе замотала головой.
– Похоже, ты никак не отучишься от городских привычек, – заметил он.
Риба глубоко вздохнула и с очевидной нерешительностью взяла оружие, необычно тяжелое, несмотря на то, что оно удобно улеглось в ее ладонях.
– Держи его стволом вниз, – бросил Чанс, повернувшись, вскочил на верхушку ближайшего валуна и улыбнулся женщине, стоявшей внутри маленького неровного каменного кольца, словно коричневый алмаз среди барочных жемчужин.
– Chaton, – мягко сказал он, – я уже говорил, как ты прекрасна?
Задохнувшись, Риба улыбнулась ему, отлично зная, что вовсе не красива, но при этом охваченная нерассуждающей радостью. Да, сейчас она чувствовала, как прекрасна в его глазах.
– Дай мне ружье, – попросил он, наблюдая за Рибой загоревшимися глазами; улыбка неожиданно преобразила жесткие черты его лица. Риба привстала на цыпочки и вручила ему ружье, старательно направляя ствол в сторону от них обоих.
– Ты вполне профессионально сделала это! – одобрительно воскликнул Чанс, осторожно кладя ружье в выбоину. – Держись за мои запястья, – велел он, показывая, как лучше это сделать. – А теперь иди вверх по скале, пока я не подниму тебя. Готова?
Чанс подхватил Рибу с легкостью, почти испугавшей ее. У женщины едва хватило времени сделать два легких шага по склону скалы, прежде чем она снова очутилась в его надежных объятиях. Чанс взглянул поверх ее головы на осыпь, хаосом булыжников спускающуюся до самой чернеющей внизу Чайна Куин.
– Как, черт возьми, тебе удалось так быстро взобраться туда? – удивился он, измеряя взглядом высоту валунов у подножия холма.
– Шаг за шагом, – объяснила она.
– Ничего себе шаги! Ты, кажется, не заметила, какие это огромные камни!
– Заметила, – заверила Риба. – Но большинство из них не выше гимнастического бревна у меня дома.
– Бревна?
– Ну да, гимнастического, – повторила она. Чанс поднял черную бровь.
– Неудивительно, что ты гибкая, как тростинка, – пробормотал он, пробегая ладонями по рукам Рибы с чувственным восторгом, заставившим ее снова задохнуться, и тихо рассмеялся. – Я бы хотел когда-нибудь увидеть тебя на бревне. Собственно говоря, мне не терпится увидеть, какая ты дома, в постели, на улице… Любоваться каждый день и каждую минуту.