Эви в растерянности уставилась на него.
— Что вы делаете?
Он поднял голову.
— Я полагал, что вы хотите прокатиться на лодке мистера Хантера.
— Хотела. То есть, и сейчас хочу. Но это не объясняет, что вы делаете с…
Она умолкла, когда он снял парусину, под которой обнаружилось то, что с некоторой натяжкой — отбросив излишнюю придирчивость и щепетильность — можно было назвать кормой и носом, разделенных пространством не более чем в восемь футов. И пространство это было занято двумя крошечными скамеечками, парой весел и… все. Больше тут ничего не было.
— Вы хотите сказать, что это и есть лодка мистера Хантера?
Мак-Алистер вытащил из лодчонки весла и жестом попросил ее подержать их.
— Одна из них.
— Но у нее нет паруса.
Эви даже не была уверена в том, что у посудины имеется днище.
— А я никогда и не обещал вам прогулки под парусом. Я говорил, что прокачу вас на лодке.
— Да, но это же гребная лодка. Или правильнее будет сказать — весельная? Я думала…
— На более крупных лодках нужен экипаж.
— А…
Справедливости ради стоило отметить, что ей не в чем было его упрекнуть, да и, откровенно говоря, здравый смысл должен был подсказать ей подобный вывод самой. Но разочарование от этого не стало меньше. Она-то с нетерпением ожидала возможности проверить, как будет вести себя ее увечная нога на палубе морского судна. Теперь же, судя по виду крошечной лодки, лежавшей на песке перед ними, эксперимент этот откладывался на неопределенное время. Даже если ей вздумается просто встать в этом суденышке, то они почти наверняка перевернутся.
Эви заметила в досках обшивки несколько латок.
— Она хотя бы не утонет?
Мак-Алистер свернул веревку в кольцо и положил ее на песок.
— Скоро мы это узнаем.
— Ваши слова не внушают мне особой уверенности.
— Еще не поздно передумать. Вернемся в дом, поиграем в карты или еще во что-нибудь…
— Нет. — Боже упаси, только не карты. Эви ненавидела их и презирала всей душой. — Я уверена, что лодка совершенно надежна. Может быть. Иначе зачем бы мистеру Хантеру держать ее?
Мак-Алистер в ответ лишь равнодушно пожал плечами, что тоже не добавило девушке уверенности.
Она с сомнением постучала носком ботиночка по днищу.
— Такое впечатление, что она может дать течь в любую минуту.
Собственно, лодчонка выглядела так, что могла зачерпывать воду целыми галлонами, причем ежесекундно, но Эви предпочла сделать вид, что лишь осторожничает, а не откровенно боится.
— Быть может, нам следует прихватить что-либо с собой на тот случай, если лодка начнет набирать воду или течь станет слишком сильной? Ведро, например?
Или спасательную шлюпку?
— Ничего с нами не случится. — Мак-Алистер скатал парусину и положил ее рядом с веревкой. — Кстати, моряки называют свой корабль «она», а не «он»[8].
Эви почувствовала, как брови у нее полезли на лоб удивления.
— Вы, должно быть, шутите.
— Ничуть. Все суда именуются местоимением женского рода «она».
— Вне зависимости от величины?
И убогости посудины?
— Да.
Эви задумчиво поджала губы.
— Итак, если лодка способна держаться на воде — хотя, глядя на это суденышко, у меня возникают определенные сомнения, — значит, относиться к ней следует, как к женщине?
— Да. — Мак-Алистер столкнул лодку в воду. — Если ее построил мужчина, разумеется.
— А кому еще она нужна, чтобы ее строить?
— Я имею в виду, что нельзя ухватить плавающее бревно и назвать его «Санта-Мария номер два» [9].
Эви обдумала услышанное.
— А как же быть с плотами, в таком случае? Они ведь представляют собой всего лишь несколько бревен, связанных вместе веревкой. Или ваше утверждение применимо и к ним тоже?
Мак-Алистер одарил ее ничего не выражающим взглядом.
— Садитесь в лодку, Эви.
— Очевидно, это следует понимать так, что вы не знаете.
Эви перешагнула через борт посудины и с опаской уставилась на узенькую скамеечку. Как будет унизительно, если ей в мягкое место вопьются занозы. Но, поскольку Мак-Алистер выжидательно смотрел на нее, ей ничего не оставалось, кроме как подобрать свои юбки и усесться на сиденье.
— Вам удобно? — поинтересовался он, наклоняя лодчонку и перебираясь через борт.
На дне уже скопился целый дюйм холодной воды, промочив ей ноги.
— Вполне. А вам?
Он кивнул, привстал со скамьи и оттолкнулся веслом от берега.
Сердце Эви восторженно подпрыгнуло, когда она почувствовала, как днище лодки покачнулось у нее под ногами, и они стали отдаляться от песчаного пляжа.
Эта прогулка оказалась ничуть не похожей на катание на лодке по озеру. Вода там всегда оставалась спокойной, безмятежной и неподвижной. И если гребец обладал хотя бы кое-какими навыками и силой, то лодка скользила по водной глади, как водомерка, оставляя за кормой ровный след.
Но море пребывало в вечном движении. Волны бережно облизывали борта лодки, осторожно покачивая ее. И вместо того чтобы легко скользить по поверхности, их лодчонке приходилось сражаться буквально с каждой волной, а весла выгибались дугой, преодолевая прибой, который стремился вынести их обратно на берег.
По расчетам Эви выходило, что им понадобилось никак не меньше тридцати минут, чтобы отойти от берега на какую-то сотню ярдов. Тогда Мак-Алистер развернул лодку и двинулся параллельно песчаному пляжу.
И хотя утром Эви мечтала о том, чтобы уплыть под парусом далеко-далеко, сейчас она вынуждена была признать, что, учитывая состояние их утлой посудины, Мак-Алистер принял мудрое решение, держась ввиду берега. Ей не улыбалось возвращаться вплавь по бурному морю.
— Ну, что скажете о своей первой прогулке по морю? — спустя некоторое время поинтересовался Мак-Алистер.
— Видите ли, я уже бывала на море, — пояснила она. — Однажды я даже окунула в него ноги, но плавать по соленой воде мне еще не доводилось.
— В таком случае, как вам первое плавание по соленой воде?
Эви принялась внимательно вглядываться в его лицо, обратив внимание на капли пота, выступившие у него на лбу и предплечьях.
— Похоже, для него требуется недюжинная сила.
— Да, некоторые усилия прилагать приходится, — согласился он. — Я могу попробовать?
Он бросил на нее подозрительный взгляд.
— Мне уже приходилось грести раньше, Мак-Алистер. На пруду в Халдоне мы держим пару прогулочных лодок.
— Знаю, — откликнулся он, но не сделал и попытки уступить ей место на веслах.
Эви склонила голову к плечу, глядя на него.
— Или вы боитесь того, как это будет выглядеть со стороны, если вы позволите женщине везти себя?
Он обдумал ее слова и согласился:
— Да.
— Мужское тщеславие, — пробормотала она. — Мне следовало бы догадаться, что эта зараза коснется и вас.
— У каждого из нас есть свои недостатки.
— Да, вы правы. — Эви нетерпеливо взмахнула рукой. — Ну же, подвиньтесь. Обещаю, что не расскажу об этом ни единой живой душе.
— Я вам не верю.
— Ну тогда я расскажу всем и каждому, что по вашему настоянию мне пришлось сидеть на веслах целый день.
Одна темная бровь вопросительно изогнулась.
— Вы готовы лгать, только чтобы добиться своего?
— У меня не останется другого выхода, верно? Я ведь только что пообещала сделать это.
Эви усмехнулась и вновь сделала приглашающий жест рукой.
Хотя она была уверена, что Мак-Алистер прекрасно сознавал всю несерьезность ее угроз, он, тем не менее, повиновался. Он положил весла и встал, чтобы поддержать ее за талию и помочь сохранить равновесие. Когда она протискивалась мимо него, он прижал ее к себе, и от тепла его рук и близости его тела по коже у Эви пробежала дрожь удовольствия.
8
Игра слов. В английском языке при обозначении неодушевленного предмета используется местоимение «it» — независимо от рода (мужского, женского или среднего). Но корабль действительно обозначается только личным местоимением женского рода —: «she» («она»).