- Правильно. Конечно. Конечно.
Я поворачиваюсь к мисс Баннер. - Сейчас ты сделаешь прическу и макияж.
- Прическу? - Ее глаза расширяются, и она дотрагивается до накидки на голове.
- Не волнуйся. Я пригласил известный салон. Стилист должен знать, как обращаться с... - Я запинаюсь на словах ‘черные волосы’ и думаю, не обидится ли она. - У тебя особый тип волос. - Я не хочу настраивать ее против себя или пугать еще больше, чем она уже есть. - Думай об этом как о дне спа.
Она снова смотрит на фотосессию, и ее зубы стучат. - День спа. Точно.
- Я сейчас подойду. - Я указываю на место рядом с режиссерским креслом. - Если у тебя возникнут какие-либо вопросы, найди меня.
Почему-то я сомневаюсь, что она меня услышала. Ее шея напряжена, а глаза смотрят так, словно она пробуется на роль статиста в фильме о зомби.
Один из помощников хватает ее и уносит с глаз долой. Когда она уходит, я сажусь на свое место и работаю со своим планшетом.
Несколько минут спустя кто-то подбегает ко мне. - Мистер Стинтон.
Я поднимаю взгляд.
Помощница теребит свои растрепанные волосы. - Есть проблема.
- В чем проблема?
- Мисс Баннер и парикмахер ссорятся.
- ЧТО? - Я отодвигаю планшет и быстро двигаюсь за ней.
В тот момент, когда я захожу в гримерную, мои глаза ищут Дон. Я нахожу, что она пристально смотрит на тощего мужчину. На ней черная накидка на груди, а волосы разметались по лицу. Он также насквозь мокрая, и из нее торчит несколько сломанных гребней.
У стилиста на шее повязан шарф, и его взгляд горит раздражением.
Мисс Баннер грозит ему пальцем. - Если бы вы что-нибудь знали о черных волосах, вы бы знали, что пытаться расчесать их, пока они влажные и не увлажненные, чрезвычайно вредно. Вы также должны знать, что такой крошечной расческой нельзя распутать такие густые волосы. И вы также должны знать, что называть мои волосы ‘растрепанными’ в лицо крайне оскорбительно.
Его щеки розовеют.
Я делаю шаг вперед, и все в комнате оборачиваются, чтобы посмотреть на меня. - Что здесь произошло?
Дон отводит взгляд и закрывает рот.
Парикмахер набрасывается на меня. - Мистер Стинтон, эта… Девушка думает, что знает о волосах больше, чем я. - Он закатывает глаза. - Это смешно. Я стилизовал многих чернокожих знаменитостей. Ни одна из них не вела себя так.
- У каких чернокожих знаменитостей ты укладывал натуральные волосы? - Дон рычит на него. - Назови их.
Парикмахер открывает рот, а затем захлопывает его.
Дон постукивает ногой по земле в ожидании.
Когда он понимает, что не может ответить на вопрос, он поворачивается ко мне и скулит: - Ты видишь? Она такая громкая и злая. Если бы она помолчала и позволила мне делать мою работу…
- Ты помолчи, - рычу я.
Его снисходительная ухмылка исчезает, а лицо бледнеет. - Что?
- Ты. Будьте. Тише. - Я указываю на мисс Баннер. - Она говорит вам, что ей неудобно из-за того, что вы делаете с ее волосами. Какую часть этого вы не понимаете?
- Но... но…
Я отстраняюсь от него и обращаюсь к Дон. - Я сказал Хиллсу найти салон, специализирующийся на черных волосах, и мы, очевидно, промахнулись. Дай мне минутку, чтобы найти кого-нибудь другого.
У нее отвисает челюсть.
Я жестом указываю на одного из помощников. - Пожалуйста, проводите этого человека.
Стилист краснеет. - Как ты смеешь! Да будет тебе известно, что я выиграл премии hair awards по всей стране. Я знаю, что делаю!
- Поторопитесь. Он громкий и злой. - Я смотрю на него сверху вниз. - Те самые черты характера, которые он, кажется, ненавидит.
- Сэр. - Помощник сжимает руку стилиста.
Он отмахивается от нее и уходит сам.
Я иду за ними.
- Стинтон.
Я останавливаюсь. Поворачиваюсь. Встречаю Дон.
Она откашливается. Потирает затылок. - Если слишком сложно вовремя нанять другого стилиста, я могу попробовать сделать прическу сама.
- Нет, - рявкаю я, все еще раздраженный из-за этого парикмахера. - Я разберусь с этим.
Ее мягкое выражение лица снова становится жестким. - Хорошо. Делай, что хочешь.
Я выскакиваю из комнаты и набираю Ваню. Она отвечает после первого гудка, чему я всегда удивляюсь, учитывая, насколько напряженный у нее график.
- Макс. Вау. Ты звонишь мне дважды за неделю? Должна ли я предположить, что скоро наступит конец света?
- Мне нужен чернокожий парикмахер. Статистика.
- Что?
- Ты распускаешь волосы, когда не работаешь моделью, верно? Ты должна кого-то знать. Или, по крайней мере, ты можешь указать мне правильное направление.
- Под ‘не’ ты подразумеваешь естественность?
- Да.
- Конечно, я кое-кого знаю. Но почему ты спрашиваешь меня? Разве у тебя обычно нет лакеев для таких дел?
- Просто дай мне информацию, Ваня.
- Что я говорила тебе о рычании на меня, Макс?
Я закатываю глаза.
- Если бы не твоя мама, я бы не стала мириться и с половиной твоего дерьма.
Я потираю переносицу. - Это срочно, Ваня.
- Отлично. Пришли мне свое местоположение. Я работала со всеми лучшими парикмахерами. Приедет к вам через пятнадцать минут.
- Так скоро?
- Ты знаешь, почему я такая успешная, не так ли? Это потому, что мое время - деньги.
- Тогда, думаю, я у тебя в долгу.
- Ты должен мне больше одного, но я рассчитаюсь с тобой, когда буду в городе.
Я вешаю трубку и возвращаюсь к Дон. Она сидит в кресле, ее тонкие пальцы перебирают одну из гребенок, запутавшихся в ее волосах. Стиснув зубы от разочарования, она дергает и дергает, но гребень, кажется, укореняется все сильнее.
- Тебе нужно, чтобы я его отрезал? - Ворчливо спрашиваю я.
Она подпрыгивает и видит меня в зеркале. Ее плечи вздымаются. - Поднеси ножницы поближе к моим волосам, и я тебя ими подстригу.
Я сдерживаю смешок. Шагая к ней, я протягиваю руку. - Позволь мне сделать это.
- У меня получается.
Я отвожу ее руку, потому что у нас нет времени на споры, которые, как мы оба знаем, она проиграет.
Дон успокаивается, пока я осторожно перебираю пряди ее волос. Я впервые прикасаюсь к волосам чернокожей женщины. Я восхищаюсь тем, как они бросают вызов силе тяжести. Мягкие и упругие. Они выглядит такими толстыми, но на ощупь такие нежные.
- Есть прогресс? - Бормочет Дон.
Трудно заставить пряди сотрудничать, когда они мокрые, но мне наконец удается их распустить. - Вот.
- Теперь у меня все есть. - Она отталкивает меня, накрывая рукой сломанную расческу.
Я прочищаю горло и наблюдаю за ней в зеркале. Ее глаза сосредоточенно прищурены, а пальцы проворно перебирают волосы. Любопытно, что я отмечаю, как вода превратила ее афро в тугие локоны. Я смотрю, как она расправляет эти локоны, пока они не доходят почти до талии. Я наблюдаю за ней, пока она не смотрит на меня в ответ.
- Ты продолжаешь пялиться на меня.
- Тебе следовало сказать мне, что у тебя проблемы со стилистом.
- Мне не нужна была твоя помощь.
- Речь идет не о помощи. Ты - актив Stinton Group. Если кто-то будет приставать к тебе, он будет приставать ко всей компании.
Она смеется и закатывает глаза. - Это немного драматично. - Затем она делает паузу. - Подожди, ты только что назвал меня ‘активом”?
Раздается стук в дверь, прекращающий то, что, я уверен, было бы ссорой еще до того, как она могла начаться. В комнату врывается мужчина. Это парикмахер, которого прислала Ваня. У него дреды, проницательный взгляд и он одет в белую рубашку с расстегнутым воротом.
Он бросает один взгляд на Дон и сухо заявляет. - Ну, разве ты не красивая чернокожая женщина.
Она застенчиво опускает голову.
Я оставляю ее в его умелых руках и выхожу на улицу. Вернувшись в кресло, я подношу кончики пальцев к носу. Пахнет кокосовым маслом и маслом какао.
Это странная и опьяняющая смесь.
Во время работы я постоянно подношу руки к носу, чтобы вдохнуть. Интересно, продаются ли освежители воздуха с таким запахом. Они пахнут Дон.
- Она готова. - Режиссер отрывает меня от моих мыслей.
Я смотрю вперед и замечаю Доун, переминающуюся с ноги на ногу перед камерой. У меня отвисает челюсть, когда я вижу ее элегантную прическу. Спереди она заплетена в косу, а сзади представляет собой взрыв густых черных локонов, ниспадающих по спине. На ней более облегающие брюки и острые белые теннисные туфли.