Съемочная группа кружится вокруг меня, выключая свет, отсоединяя провода и демонтируя задник. Свет выключается, погружая мою "сцену" во тьму и тени.
Голоса перекликаются взад и вперед, выкрикивая инструкции, продолжая разрушать мое окружение. Никто не говорит мне ни слова. Никто даже не смотрит на меня.
На долю секунды я стала центром их вселенной.
Теперь я просто еще один реквизит.
Собственность Stinton Group.
Я сжимаю пальцы в кулаки. Конечно, я подписалась быть маленькой марионеткой Стинтона, но я не представляла, насколько деморализующим это будет. Нет ничего лучше, чем когда тебя возводят на пьедестал, накачивают всей ценностью, которую ты предлагаешь, а затем отбрасывают в сторону, как разбитую корзину с фруктами.
Я подтверждаю свою клятву никогда не подпускать Бет к этой грязи.
Мир, которым владеют Стинтоны, фальшивый и бессердечный.
Неудивительно, что Максу Стинтону здесь так комфортно.
- Привет.
Я оборачиваюсь и чуть не взрываюсь от облегчения, когда вижу лицо Джефферсона. Молодой водитель выглядит совершенно неуместно в своем блейзере, узком галстуке и длинных брюках среди размытых креативщиков в шарфах и беретах.
Он смущенно машет рукой. - Похоже, съемки закончились. Готова идти?
- Черт возьми, да. - Я улыбаюсь.
Он возвращает ее и указывает на дверь.
Я выхожу со склада на солнечный свет. Поднимаю голову навстречу теплу реального мира, делаю глубокий вдох и вспоминаю, кто я такая.
Дон Баннер.
Настоящий механик.
Это не трюк.
Не является преимуществом.
Просто обычная женщина, которая любит чинить то, что ломается.
Когда я выпрямляюсь, то ловлю на себе пристальный взгляд Джефферсона. - Это было так тяжело?
- Невероятно. - Я потираю затылок. - Ненавижу камеры.
- Да ладно. Ты… Я имею в виду… ты великолепна. Ты, должно быть, привыкла ко всему этому вниманию.
- Это не внимание. Это цирк. - Я указываю пальцем через плечо.
- Тебе это не понравилось?
- Не совсем. Это напомнило мне, почему я не фотографируюсь с тех пор, как ... с тех пор, как я окончила технический колледж.
- Когда это было? В прошлом году?
- Ты милый мальчик. - Я делаю движение в его сторону, как будто щиплю его за щеки. - Даже близко нет, но с твоей стороны мило, что ты заставляешь меня чувствовать себя моложе.
- Ты не можешь быть настолько старше меня, - бормочет он, и румянец заливает его щеки.
Я смеюсь. - Тот факт, что ты сейчас краснеешь, точно говорит мне, насколько я старше.
Он трет щеку. - Я не краснею.
- Я отношусь к той категории людей, которые пережили слишком много, чтобы больше краснеть. Так что поехали.
- То, что ты чувствуешь себя старой, еще не значит, что ты старая. - Он открывает мне заднюю дверь.
Я качаю головой. - Поскольку Того, Кого Нельзя Называть, здесь нет, я бы предпочла не церемониться. - Указывая на пассажирскую дверь, я спрашиваю: - Ничего, если я поеду здесь? Я не хочу чувствовать себя так, будто ловлю такси.
- Конечно. - Он захлопывает заднюю дверь и идет открывать другую, но я опережаю его и сажусь на сиденье, которое на ощупь как масло.
Я жду, пока Джефферсон присоединится ко мне, прежде чем спросить: - Куда убежал мистер Совершенство раньше?
Он сжимает руки на руле и смотрит прямо перед собой. - Полицейский участок. Я думаю, это могло быть как-то связано с его братом.
- Тревор? - Я напрягаюсь.
Джефферсон кивает.
Я жду обычного отвращения и досады, которые накатывают всякий раз, когда я думаю об отце Элизабет.
Этого не происходит.
Вместо этого я начинаю думать о кобальтовых глазах, темнеющих от беспокойства. Я думаю о твердых розовых губах, исчезающих в озабоченном рте. Я думаю о ослабленном галстуке и идеальной линии подбородка, покрытого щетиной.
О, черт, нет. Я не должна беспокоиться о том, что может чувствовать Стинтон.
Я почти уверена, что у Макса Стинтона нет никаких чувств. Он просто ходячая и говорящая бездна, завернутая в лицо, высеченное богами вручную.
У него нет эмоций.
Даже если и так, мне должно быть наплевать на них.
- Он был таким с тех пор, как пропал Тревор Стинтон. - Джефферсон щелкает индикатором. - Один намек на его брата, и он бросает все, что делает, чтобы довести дело до конца.
- Есть какие-нибудь намеки? От кого-нибудь?
- Ага. Надежные или нет. - Джефферсон тяжело вздыхает. - Мне почти жаль его. Каждый раз он только разочаровывался, но по-прежнему относится к каждому намеку так, словно это реальная возможность. Затем он вкладывает все силы в поиск.
- Он должен, - натянуто говорю я. Не жалей его. Не жалей его. - Он не сможет по-настоящему искупить вину Stinton Group, пока его брат не извинится за то, что он сделал.
- Я не думаю, что он делает это ради Stinton Group. - Джефферсон потирает свой гладко выбритый подбородок.
- Почему ты так уверен?
- Он лично следует этим намекам.
Я фыркаю. - И это все?
Его взгляд скользит по мне, а затем возвращается к дороге. - У мистера Стинтона миллион дел каждый день. Он всегда разговаривает по телефону или планирует следующие шаги Stinton Group. Я устаю просто смотреть на него за рулем. - От его тихого смеха у меня сжимаются узлы в животе. - Ты знаешь, когда его что-то волнует, потому что он не передает это своей команде. Он бросает все и делает это лично. - Джефферсон вздергивает подбородок, как мудрый старик. - Вот откуда я знаю.
Странная боль в моем животе поднимается до самой груди.
Я похлопываю себя по кудрявому хвостику. - Можно я включу радио?
- Конечно.
Разговоры о Максе Стинтоне сходят на нет.
Музыка - единственный звук в машине, пока Джефферсон отвозит меня в гараж. Я смотрю на автомастерскую и чувствую, как возвращается частичка меня, которой не хватало.
- Спасибо, что подвез, Джефферсон. - Я открываю дверь.
- Ходят слухи, что теперь, когда ты работаешь с Stinton Group, мы будем видеть тебя гораздо чаще.
- Это правда.
- Я с нетерпением жду этого. - Он снова улыбается мне и машет рукой.
Разве это не мило?
Запах автомобильного масла ударяет мне прямо в нос, когда я вхожу в мастерскую. Я встаю. Закрываю глаза. Глубоко вдыхаю. Просто позволь запахам и звукам урчания автомобильных двигателей наполнить мои чувства.
Сегодня утром был такой хаос. Мне это нужно.
- Баннер, ты пользуешься косметикой? - Уиллис с важным видом подходит ко мне, положив руку на живот, и его глаза блестят, как у крысы.
Мое спокойствие улетучивается, и его место занимает сильнейшее раздражение. - Заткнись, Уиллис.
- Тебя не было вчера днем и снова все утро. Похоже, что-то происходит.
- Ты следишь за мной, Уиллис? Я не знала, что тебя это так волнует. Я тронута. - Я стараюсь вложить в эти слова сарказм.
- Волнует? - Он фыркает. - Что меня волнует, так это слухи, которые до меня доходят.
Я клюю на его наживку. - Какие слухи?
- Что ты захватываешь это место.
Я замираю. - Кто тебе это сказал?
- В этой индустрии ходят слухи, Баннер. К тому же, я слышал, что вчера ты была в Stinton Group. Чем бы еще ты там занималась?
Очевидно, что я отдаю свое лицо Stinton Group.
- Не твое дело. - Я пытаюсь пройти мимо него.
Он поднимает руку, и я не могу пройти мимо.
В моей голове звенят тревожные звоночки. Уиллис долгое время ворчал на меня. В основном потому, что Клинт благоволит ко мне и, как правило, дает мне более техническую работу, которая, к тому же, оказывается более дорогой.
Я знаю, что попирала его хрупкую мужскую гордость с тех пор, как начала здесь работать, но это первый раз, когда он проявляет такую внешнюю агрессию.
- Что ты делаешь? - Я плюю. - Уйди с моего пути.
- Ты и я, мы собираемся немного поговорить.
Я стою на своем, хотя все внутри меня хочет отступить. Стиснув зубы, я предупреждаю его: - Тебе лучше убраться к черту с моих глаз.
- Или что? Ты собираешься плакаться Клинту?
Мой взгляд устремляется к офису Клинта, и укол страха скручивается в животе, когда я понимаю, что там пусто. Черт возьми. Он, наверное, в банке. Клинт в этом отношении старомоден. Он по-прежнему вносит депозиты сам. Он любит стоять в очереди и болтать с кассирами.