- Да. Я просто... - Черт. Почему я так нервничаю? Не похоже, что он перестал быть злым повелителем Максом Стинтоном. Не похоже, что он стал менее смертоносным и опасным. - Сначала мне нужно переодется.
- Пока, мистер Стинтон. - Бет машет ему оттуда, откуда она уходит с Бейли, Даррелом и Санни. - Помни о своем обещании.
- Какое обещание? - Я поднимаю бровь, уже на взводе.
- Расслабься, мама-медведица. Бет хочет увидеть Красную Красавицу. Я сказал ей сначала спросить тебя. Она была совершенно уверена, что ты откажешь, если она попросит. Я сказал ей, что ты определенно откажешься, если я соглашусь. Мы играли в камень-ножницы-бумага, и я проиграл.
Мои губы невольно подергиваются. Эта история совсем не то, что я ожидала.
- Красная красавица? Ты назвала так свою машину, потому что другая - Черная красавица?
- Они одинаково красивы, поэтому мне нужен был отличительный фактор, - решительно говорит он.
Я фыркаю от смеха.
Его глаза подмигивают мне.
Макс Стинтон способен шутить. И дразнить. И быть милым с семилетними девочками.
Я борюсь с охватившим меня восхищением и открываю рот.
Прежде чем я успеваю сказать хоть слово, к кафе-мороженому подходит группа подростков. Они бросают взгляд на Макса и начинают приглушенно хихикать, бросая на него многозначительные взгляды.
Я немедленно начинаю хмуриться.
На что они смотрят?
Затем я снова перевожу взгляд на Макса и понимаю, что даже не могу их осуждать.
Он великолепен.
Макс сегодня без костюма, но вполне может быть, потому что он выглядит так же импозантно в рубашке на пуговицах и джинсах.
Бьюсь об заклад, что эти джинсы дизайнерские. Бьюсь об заклад, что эти модные кроссовки тоже.
Я бы осудила его за поверхностность, но должна признать, что в его одежде есть определенный класс. Темно-серая рубашка обрисовывает его мускулистую грудь, позволяя его чудовищным грудным мышцам на мгновение оказаться в центре внимания. Джинсы темные и накрахмаленные, плотно облегают бедра и удерживаются на месте кожаным ремнем, который, вероятно, стоит столько же, сколько все четыре шины моей машины.
Посадка и качество - это именно то, чего я ожидала бы от любого богатого парня.
Но в том, как Макс носит свою одежду, есть элегантность, из-за которой от него трудно отвести взгляд.
- Дон? - шепчет он, выгибая бровь.
Я проверила его, и он это знает.
Поднимается ветер и треплет его волосы в одну сторону. У меня перехватывает дыхание, когда я замечаю, как хорошо ему идет этот растрепанный вид. Как сильно я хочу запустить пальцы в его волосы и взъерошить их сама.
Невозможно остановить биение моего сердца, которое хочет выскочить прямо из моего тела.
Раздетый до самого необходимого, Макс по-прежнему выглядит как убийственно опасный принц. Уверенный в себе, великолепный и плутоватый.
Да.
Я определенно в беде.
- Я поеду с тобой. - В его голосе слышатся веселые нотки. - Я дал Джефферсону выходной.
- Почему?
- Потому что я беру выходной. - Он смотрит на часы. - Где твой грузовик?
У меня отвисает челюсть, и я крадусь за ним к парковке. - Ты знаешь, как сделать перерыв?
- Не смотри так шокировано. Это оскорбительно. - Он выгибает бровь. - И разве ты тоже не взяла выходной днем?
Интересно, откуда он это знает. - Да, но я мотаюсь по безостановочным пресс-турам, потому что мой придурок босс не знает, что такое баланс.
Он хихикает.
Мое сердце замирает.
Ладно, больше не смотри на Макса Стинтона, когда он улыбается.
Я не могу мыслить здраво.
Он занимает слишком много места в моей машине. В моей квартире.
Он заставляет меня остро осознать вещи, о которых я раньше никогда не заботилась.
Типа одежды.
Я смотрю на свой шкаф, полный футболок и джинсов, и паникую, потому что мне нечего прилично надеть.
Мы ни для кого не меняемся, помнишь? Особенно для Стинтонов.
Я тянусь за обычной футболкой и шортами, но я все еще женщина, поэтому освежаю помаду, сбрызгиваю водой волосы в стиле афро, чтобы они были приятными и увлажненными, и добавляю немного духов.
Я делаю это для себя, а не для Макса.
Верно.
- Вау. - Его взгляд скользит по моему телу, когда я вхожу в гостиную. Я почти сгибаюсь от интенсивности этого взгляда.
- Что? - Резко спрашиваю я.
- У тебя есть что-то еще, кроме комбинезонов и всего остального?
- Жаль разочаровывать.
- Я найду способ справиться с этим, - сухо говорит он. - Я удивлен. Я думал, ты спишь в рабочей одежде.
- О, пожалуйста. А как насчет тебя? У тебя есть что-нибудь, кроме трусиков на пуговицах? Разве ты не чувствовал бы себя голым без своих костюмов-тройок?
- Я чувствую себя голым, когда я голый, Дон. - Он тянется к пуговице. - Хочешь, я докажу это?
У меня отвисает челюсть.
Он флиртует со мной.
Мое сердце бьется так быстро, что может запустить воздушный шар.
Я хмурюсь, потому что альтернатива - хихикать, как одна из тех девочек-подростков, которые мельком увидели его красивое лицо. Да. Я не собираюсь этого делать. - Я бы предпочла избавить свои глаза от травмы.
Несмотря на мои резкие слова, жар разливается по всему телу, когда я представляю Макса Стинтона без рубашки.
Он кладет руку на ручку кресла и подпирает подбородок ладонями. - Почему ты так нервничаешь?
- Почему ты хочешь поговорить со мной? - Я перевожу разговор в другое русло, прищурив глаза и напуская на себя вид, что мне наплевать, надеясь, что он не видит дрожащую женщину под ним. - Что такого важного, что ты нарушаешь мой мирный день своим раздражающим выражением лица?
И под раздражающим я подразумеваю прекрасно сложенный, великолепный, достойный GQ.
Но ему не обязательно это знать.
- Может быть, я просто хочу проверить свои активы. Убедиться, что мы не перегружаем втебя работой.
Мои глаза сужаются.
Ах да. Вот почему я его ненавижу.
- Кого ты называешь активом... - Остальные слова улетучиваются, когда Макс неуклюже поднимается на ноги и крадется ко мне.
- Ты, Дон. Ты лучшее, что когда-либо случалось с Stinton Group. - Его голос понижается. - Со мной.
Дерьмо, дерьмо, дерьмо.
Я не понимаю.
Он говорит с точки зрения бизнеса или ... личной?
- Нам просто нужно поработать над твоим характером. - Уголок его губ приподнимается. - Я слышал, ты была резка с несколькими ведущими. Был даже фрагмент, который не смог выйти в эфир, потому что ты отчитала интервьюера.
- Так это вмешательство?
- Ты разочарована? - он шепчет, наклоняясь ко мне. - Ты ожидала, что мы будем обсуждать что-то еще, кроме работы?
Я хмуро смотрю на него, мое тело напрягается. - На днях...
- Ты свяжешь меня и будешь пытать? - Он наклоняет голову. - Не думаю, что я был бы против.
- Мудак.
- Я это слышал.
- Придурок.
- Это что-то новенькое.
Мои глаза прищуриваются, когда я смотрю на него.
- Хочешь еще раз ударить, росомаха? - Он обхватывает рукой мои пальцы, которые, я даже не заметила, были сжаты в кулаки.
- Ты когда-нибудь перестанешь быть несносным?
- Ты когда-нибудь перестанешь быть такой напряженной?
- Опять же, это лицемерно с твоей стороны. Ты не совсем мистер Дзен. Иначе зачем бы ты контролировал каждую деталь моего пресс-тура?
- Может быть, это потому, что я не могу оторвать от тебя глаз ни на секунду.
Святая химера.
Я пытаюсь дышать, но мои легкие решают, что это не стоит суеты.
Мое сердце совершает собственный бунт, подползая к самому горлу и отказываясь успокаиваться, как детеныш обезьянки, убегающий от тигра.
Я не знаю, что сказать, когда его глаза впиваются в мои, светясь озорством и чем-то еще. Чем-то другим.
Поэтому я вообще ничего не говорю.
- Элизабет - автомобильный гений. Совсем как ее мама. - Его глаза снова становятся нежными.
Эта тема выбивает меня из колеи.
Заставляет меня хотеть быть мягкой в ответ.
- Прямо сейчас она говорит, что хочет стать механиком. - Вот почему она была так поражена речью Макса на пресс-конференции. Он сделал из меня героя, который спас положение. И она это увидела. Оценила это.