– Абсолютно согласен с братом, – раздался низкий тягучий голос, и перед Дорис предстал очень похожий на Рикардо мужчина – только он был постарше и пониже ростом. – Дорис, малышка, сто лет тебя не видел! Надеюсь, ты меня еще помнишь?
– Габриэль? – радостно вскрикнула она. Слава Богу, и в этом доме нашлись знакомые лица.
– Познакомься, моя жена Сильвия, – объявил Габриэль. Миловидная женшина, которую он держал под руку, приветливо улыбнулась. – А это… это наша дочь Марианна.
Он потрепал по головке вцепившуюся ему в пиджак девчушку лет десяти.
– Она у вас просто красавица, – с улыбкой сказала Дорис, подмигнув большеглазому бесенку с роскошными каштановыми волосами.
– Вся в жену, – рассмеялся Габриэль и с обожанием посмотрел на Сильвию. – Я вообще на редкость счастливый человек.
– Мария и Алекс позвонили и сказали, что не смогут сегодня приехать, – сообщила присутствующим миссис Феррери. – Ничего, я уже придумала. Завтра вечером устроим большой званый ужин, там будет и ваша сестра, и вся прочая родня.
Глаза ее снова остановились на Дорис.
– А что за моду вы демонстрируете, милочка?
Старушка была бесцеремонна и упряма, но и Дорис была не промах.
– Я рекламирую одежду, – сообщила она невозмутимо. – Осеннюю, зимнюю, летнюю, весеннюю: для всех сезонов и на все вкусы, преимущественно – модели известных кутюрье. Выхожу на подиум, снимаюсь для журналов мод, иногда принимаю участие в коммерческих телевизионных показах. Если же вас, миссис Ферре– ри, беспокоит, не снимаюсь ли я в порнографических журналах, нагишом или в нижнем белье, смею вас заверить – нет.
– Я в этом нисколько не сомневалась, – глазом не моргнув, объявила миссис Феррери. – Если бы вы это делали, ваш отец давно бы вас проклял.
Ага, так она знает Теодора, подумала Дорис. Тогда к чему вся эта комедия?
– Вы понимаете, – словно читая ее мысли, произнесла миссис Феррери, – я никогда не одобряла разводы.
– Я тем более, – холодно сказала Дорис. – Но жить всю жизнь с подлецом не собиралась. Будь я чуть поумней, я бы вообще предпочла не оформлять отношений, и тогда бы мне удалось избежать многих неприятностей, например, вашего пристрастного допроса!
– Ас Рикардо вы собираетесь жить, не вступая в брак, или снова понадеетесь на развод?
Дело пахнет паленым, нервно подумала Дорис. Так мы скоро начнем выцарапывать друг другу глаза.
– Я никогда не стану жить с мужчиной, который будет плохо обращаться со мной, – сообщила она. – Так что все остальные вопросы можете обратить к вашему сыну.
В комнате воцарилось молчание. Миссис Феррери глядела на Дорис в упор, но та не опускала глаз. Взгляд пожилой женщины внезапно потеплел.
– Рикардо – обернулась она к сыну, – открой шампанское. А ты, Габриэль, отпусти же в конце концов мою внучку. Пусть она хоть немного побудет со своей бабушкой.
Марианна послушно подбежала к миссис Феррери и присела рядом – судя по всему, она боялась бабушки как огня. Старушка ласково погладила внучку по голове и заворковала с ней на итальянском языке.
– Вообще-то мама – душка, – вполголоса обронила Сильвия, увидев, как удивилась такой перемене Дорис. – Просто она как львица стоит на страже интересов своего семейства. Могу поделиться секретом: когда Габриэль впервые представил меня ей, она настаивала, чтобы мы разошлись.
– Шампанское! – громогласно провозгласил Рикардо, подавая женщинам бокалы с искрящимся напитком.
– Вы присядете наконец или нет? Не понимаю, почему все стоят, – сварливо проговорила миссис Феррери, строго взглянув на сыновей.
– Мы стоим из уважения к тебе, мама, – мягко разъяснил Габриэль. – И потом, нам с Сильвией скоро бежать.
– Вечно вы куда-то бежите!
– Не хотим утомлять тебя.
– Утомлять? Разве я старая развалина?
– Ты самая молодая из всех нас, но мы дорожим твоим здоровьем и бережем твое время. – Габриэль галантно поцеловал мать в морщинистую щеку. – Твое здоровье, мама! Твое здоровье, Дорис!
Где-то около шести они уже ехали на ужин с Теодору. Габриэль с женой отбыли еще раньше.
– Ты не предупредил, что соберется чуть ли не вся твоя родня! – возмущенно заговорила Дорис.
Рикардо мельком взглянул на нее.
– Ты что-то имеешь против Габриэля и Сильвии?
– Боюсь, что дело заходит слишком далеко, – сумрачно отозвалась Дорис. – Обман безобиден до какой-то черты, а мы ее, по-моему, уже перешли.
– Но мы должны быть предельно достоверны, разве не так? – удивился Рикардо.
– Хотела бы я знать, что ты имеешь в виду под пределом достоверности, – сухо сказала Дорис.
До элегантного георгианского особняка Теодора Адамсона они домчались за несколько минут. Красного «феррари» брата во дворе не было, и Дорис не знала, хорошо это или плохо.
– Прежде чем выйти из машины, надень вот это.
На его ладони лежало кольцо с огромным бриллиантом. Дорис ошеломленно взглянула на сидящего рядом с ней мужчину.
– Ты серьезно?
– Разумеется.
– Но это ни в какие рамки не вписывается.
– Отнюдь. Что дарит влюбленный мужчина женщине, которую он желает видеть своей женой? Правильно – обручальное кольцо.
– Нет!!
– Тогда подскажи, как мне еще убедить твоего отца в серьезности моих намерений?
Воспользовавшись ее замешательством, он надел кольцо ей на палец.
– Откуда ты только такой взялся? – в сердцах вырвалось у нее.
– Мы не засиделись? – с еле уловимой иронией в голосе спросил он. – Не сомневаюсь, домоправительница… как ее зовут – Марти?.. наверняка слышала, как мы подъезжаем, и твой отец, вероятно, уже ломает голову над причинами нашей задержки.
Теодор встретил их у дверей, и Дорис бросилась в родные, надежные объятия.
– Прошу заходить, – чуть смущенно произнес Теодор. – Я подумал, что лучше всего отужинать на террасе. Фред позвонил. Он задерживается, и мы с Марти решили передвинуть начало ужина на полседьмого.
Дома! – подумала Дорис. Она снова дома. В этом особняке прошло ее детство, здесь она росла и взрослела, здесь стены и каждый предмет рождали особое ощущение тепла и защищенности.
– А что это у тебя на пальце? – спросил отец. – Ба! Какой же я недогадливый! Хотя мне пить нельзя, по такому случаю я открою бутылку «Дома Периньона».