– Ас какой стати я должна верить тебе, а не им? – желчно спросила Дорис.
– Не веришь мне, спроси у своего братца.
Насколько я его знаю, если ты спросишь его об этом в лоб, он не будет юлить. А у меня есть надежный источник информации.
Дорис промолчала, и Бен со смешком сказал:
– Поверь, я не желаю тебе зла. Но еще меньше я желаю добра своему конкуренту. Он обвел вокруг пальца меня и собирается точно так же обмануть тебя. Обдумай все хорошенько, может быть, ты еще скажешь мне спасибо!..
В трубке зазвучали короткие гудки. Дорис долго стояла в оцепенении, а потом вдруг быстро набрала номер брата.
– Фреда Адамсона, пожалуйста, – сухо попросила она секретаршу. – Это говорит Дорис, его сестра.
– Мистер Адамсон беседует с клиентом. Может быть, он сам позвонит вам попозже?
– Я по неотложному делу, – заявила Дорис, и через пару секунд на другом конце провода раздался голос брата.
– Фред, только что мне звонил Бен, – без всяких вступлений сообщила она. – Он сказал, что получил причитающуюся ему сумму, а заодно сообщил, что наш с Рикардо роман – часть вашего с отцом плана спровадить меня замуж. Это правда?
На другом конце провода воцарилось глухое молчание. Сердце у Дорис екнуло.
– Твое благо всегда было первейшей заботой отца… – осторожно заговорил Фред.
– Только не надо всех этих напыщенных рассуждений о моем благе, – резко оборвала она его. – Имей смелость сказать «да» или «нет», если, конечно, ты считаешь себя порядочным человеком.
– Но ты и Рикардо прямо-таки созданы друг для друга, это же видно невооруженным глазом.
– Черт возьми! – взорвалась Дорис. – Это не оправдывает вашего поступка.
– Я позвоню Рикардо…
– Не смей! – яростно воскликнула она. – Если позвонишь, можешь не считать себя больше моим братом!
Она швырнула трубку, и в ту же секунду вновь раздался телефонный звонок. Дорис долго смотрела на аппарат, в надежде, что он умолкнет. Но кто-то упорно добивался ее, и она наконец сдалась, подумав, что это может быть Теодор.
– Дорис? Любимая? – Бархатный, до боли знакомый голос Рикардо звучал так отчетливо, будто сам он присутствовал здесь же, в ее комнате, в двух шагах от нее. – Дорис, я опоздаю на полчаса.
О Боже, ведь они собирались сегодня обедать где-то в городе. Она в отчаянии закрыла глаза.
– Хорошо, что позвонил, Рикардо. – Сегодня вечером ничего, увы, не получается. Жискар срочно вызвал меня на какое-то мероприятие. У него, видите ли, заболела манекенщица.
Дорис вдруг стало душно.
– Что за мероприятие? – поинтересовался Рикардо. – Я приеду и увезу тебя прямо оттуда.
Не надо! – захотелось закричать ей. Я не в силах тебя видеть сегодня вечером! Я в таком состоянии, что могу наговорить такое, о чем всю жизнь потом буду сожалеть.
– Нет, Рикардо, до завтра! – Может быть, завтра у нее появятся силы для разговора, и голова будет рассуждать трезво и логично. А пока… – Мне нужно идти, Рикардо. Извини, я уже опаздываю.
И, не дождавшись его ответа, Дорис швырнула трубку на рычаг. Пройдя в спальню, она стянула с себя платье, переоделась в первые попавшиеся джинсы и футболку. Стянув волосы в тугой узел и схватив сумочку, она торопливо пошла к двери, не обращая внимания на трезвонящий телефон.
Она сама не знала, куда собирается ехать. Куда глаза глядят, лишь бы ни с кем не разговаривать и никого не видеть. В машине она на полную мощь врубила магнитофон и сорвалась с места, машинально останавливая машину на красный свет, бездумно поворачивая направо или налево. А потом вдруг обнаружила, что стоит на обочине шоссе. Куда именно она заехала – обо всем этом Дорис не имела ни малейшего представления, да ей, собственно, было все безразлично.
Может, отыскать поблизости какой-нибудь мотель, и остановиться там на ночь, подумала она. Усталость и нервный срыв давали о себе чнать.
Странная беспечность вдруг охватила ее. Дорис опустила боковое стекло, вдохнула свежего ночного воздуха и вспомнила вдруг, что в последний раз ела в полдень, и не что-либо существенное, а так, какой-то ерундовый салатик. Взглянув на часы, она увидела, что уже девять. Итак, она моталась по окрестностям города больше трех часов.
Едва ли в такое время можно было надеяться на то, что поблизости работают какие-нибудь заведения. Дорис смутно припомнила, что проезжала, кажется, мимо какой-то бензозаправочной станции, а раз так, рядом наверняка должна быть придорожная забегаловка, где можно перехватить чашку горячего кофе и булочку с маком.
Не колеблясь больше ни секунды, она повернула ключ зажигания, развернулась и поехала на север. Минут через двадцать, подкрепившись двумя чашками кофе и на удивление приличным стейком, она решила все-таки вернуться домой.
В час ночи она поднялась на лифте и, позевывая, пошла по коридору к двери своей квартиры. Ох, и высплюсь сейчас! – с блаженством подумала она и застыла в оцепенении. В конце коридора стоял высокий мужчина.
Рикардо! Нигде от него нет проходу. В Дорис разом закипела вся ее злоба, и она налетела на него как коршун.
– Какого черта ты здесь делаешь? Рикардо удивленно приподнял брови.
– А где твое «здравствуй»? Ай-ай-ай, нехорошо. Какая муха тебя укусила? – Он говорил спокойно и медленно, но ей показалось, что он зачитывает ей смертный приговор. – Я как последний дурак звоню Жискару, и он мне сообщает, что, если бы в городе проводился хоть какой-нибудь показ мод с твоим участием, он бы непременно узнал об этом первым. Если тебя не вдохновляла идея ужинать за пределами дома или хотелось побыть одной, то так бы прямо и сказала. Я бы понял.
Дорис растерянно моргнула:
– А когда это ты реагировал на мои просьбы оставить меня в покое? И потом, давать тебе объяснения…
– По-твоему, – немного помолчав, сказал Рикардо, – я не имею права знать, что с тобой происходит?
Его слова были последней каплей. Весь накопившийся за день гнев прорвался наружу.
– Право? – возмущенно бросила она. – К твоему сведению, ты не имеешь на меня никаких прав.
Рикардо прищурил глаза, и на скулах его заиграли желваки.
– Коридор – не лучшее место для выяснения отношений. Где ключи?