Свидетельство людского безумия, подумал я.
Документальное подтверждение того, как империи себя разрушают.
И последний аспект внешней политики США, который необходимо обсудить, касается не столько предотвращения войны, сколько содействия делу мира. В тот год, когда я родился, президент Кеннеди в своей инаугурационной речи сказал: «Тем людям в лачугах и деревнях на половине земного шара, старающимся порвать узы массовой нищеты, мы обещаем приложить все усилия, чтобы дать им возможность помочь себе самим, на период, какой потребуется, — не потому, что это могут сделать коммунисты, не потому, что нам нужны их голоса, но потому, что это правильно. Если свободное общество не может помочь тем многим, кто беден, оно не сможет спасти тех немногих, кто богат». Сорок пять лет спустя массовая нищета по-прежнему существует. Если мы хотим исполнить обещание Кеннеди и послужить нашим долгосрочным интересам безопасности, нам придется не только более разумно применять силу. Нам придется сориентировать свой политический курс на то, чтобы способствовать уменьшению сфер нестабильности, нищеты и насилия по всему миру и заинтересовать большее число людей в том мировом порядке, который так хорошо нам служит.
Конечно, кто-то будет спорить с моей начальной посылкой, что любая мировая система, выстроенная по подобию США, может облегчить тяжелое положение в бедных странах. Для этих критиков представление Америки о том, какой должна быть международная система — свободная торговля, открытый рынок, беспрепятственное распространение информации, правопорядок, демократические выборы и подобное, — это просто проявление американского империализма, рассчитанное на то, чтобы эксплуатировать дешевый труд и природные ресурсы других стран и заразить незападные культуры упадническими идеями. Вместо того чтобы подчиняться американским правилам, говорят они, другим странам надо противостоять попыткам Америки распространить свою гегемонию; этим странам надо следовать своему пути развития, брать пример с левого популиста Уго Чавеса или обратиться к более традиционным принципам социальной организации вроде исламского закона.
Я не отметаю сразу всех этих критиков. Ведь современную международную систему действительно разработали Америка и ее западные партнеры; ведь это к нам — к нашей системе учета, к нашему языку, нашему доллару, к нашим законам об авторском праве, нашей технике и нашей массовой культуре — пришлось привыкать миру в последние пятьдесят лет. И если в общем международная система способствовала росту уровня достатка в самых развитых странах мира, многих людей она оставила позади — это явление, о котором западные разработчики политических стратегий часто забывают, а иногда и усугубляют.
В конечном счете, однако, я убежден в том, что критики ошибаются, когда думают, что бедным в мире будет лучше, если они отвергнут идеалы свободного рынка и либеральной демократии. Когда борцы за права человека из разных стран приходят ко мне в офис и рассказывают о том, как их сажали в тюрьму или пытали за убеждения, это не значит, что они выступают американскими агентами. И когда мой двоюродный брат в Кении жалуется, что невозможно найти работу, если не дашь взятку чиновнику правящей партии, это не значит, что ему промыли мозги и внушили западные идеи. Кто-то сомневается в том, что, если дать такую возможность, большинство жителей Северной Кореи предпочтут жить в Южной Корее и что многие кубинцы не отказались бы жить в Майами?
Ни один человек, никакая культура не выносит запугивания. Никому не нравится жить в страхе из-за того, что он мыслит иначе. Никому не нравится быть нищим и голодным, и никому не нравится жить при такой экономической системе, при которой плоды труда постоянно остаются без вознаграждения. Система свободного рынка и либеральной демократии, характерная почти для всех развитых стран мира, может иметь недостатки; очень часто она выражает интересы сильных в ущерб слабым. Но система постоянно изменяется и улучшается — и как раз благодаря этой открытости к изменениям либеральные демократии, основанные на свободном рынке, дают людям во всем мире больше возможностей добиться лучшей жизни.
Наша задача, таким образом, заключается в том, чтобы политика США направляла международную систему в сторону равенства, справедливости и благосостояния — чтобы законы, которые мы поддерживаем, служили и нашим интересам, и интересам борющегося мира. И нам полезно помнить несколько основных принципов. В первую очередь следует скептически относиться к тем, кто считает, будто мы можем в одиночку освободить другие народы от тирании. Я согласен с тем, что Джордж У. Буш сказал в своем втором инаугурационном обращении о всеобщем желании быть свободными. Но в истории мало примеров того, чтобы желаемая людьми свобода была предоставлена при помощи вмешательства извне. Почти во всех имевших успех социальных движениях последнего столетия, от кампании Ганди против британского правления и движения «Солидарность» в Польше до движения против апартеида в Южной Африке, демократия являлась результатом местного пробуждения.