— Ко мне претензии есть? Если есть, то давайте решим их сразу. Что бы потом, мне не пришлось нарушать своё обещание, убивая вас, за неосторожно сказанное слово или косой взгляд. Ну? Претензии? Нет? В глаза смотреть!!!
Я проорал, имитируя ярость, сжав кулаки и перекосив рожу, наклонив корпус вперёд. Хотя, на самом деле, не ощущал вообще ничего. Голый расчёт. Было такое впечатление, что у меня одновременно умерли все эмоции. Все притихли. И менты и зэки. Зэки смотрели уважительно и с ожиданием, а менты, в большинстве, прятали глаза. И молчали.
— Хорошо. Надеюсь, мы друг друга поняли. Но имейте ввиду. Теперь вы, — я повернулся к зэкам, — Ментов не трогать. Увижу, узнаю — убью. Всем всё понятно?!
Зэки, которые стояли ближе ко мне, старались отдвинуться подальше, все молчали, только в задних рядах о чём-то там переговаривались. Неожиданно, толпа раздалась, и ко мне вышел крепкий такой мужик, с косым шрамом через всё лицо, и в добротной одёжке. Я с ним не встречался раньше, но по примете, сразу узнал. Резаный — некоронованный король тюрем. В своё время короноваться отказался, сославшись, что не достоин. На самом деле, просто хочет жить. Наше государство не любит коронованных авторитетов. Они, почему-то, у нашего государства быстро умирают. А всё это, списывается на криминальные разборки.
Интересно, что сейчас скажет? Я хоть сейчас и показал, что опасен и авторитет заслужил, но если он скажет фас на меня, то я не знаю, чем дело закончится. Если рискнут и кинуться, то просто толпой затопчут. Резаный вышел, поравнялся со мной, усмехнулся понимающе, потом повернулся к зэкам и крикнул:
— Все слышали, что сказал Искандер? Ментов не трогать! А сейчас, трупы прикопайте где-нибудь. Только разденьте и всё заберите, мало ли… Им уже не надо, а нам вдруг пригодится.
Так-то вот. Сразу чувствуется власть. Тут же все засуетились, забегали. Некоторое время мы с ним рассматривали друг друга, поиграли в гляделки. Потом, отойдя в сторону от всех и особенно от окровавленной площадки, уселись на траву и порешили наши вопросы. Прояснили позиции на дальнейшие взаимоотношения, на взаимную поддержку в возможных проблемах и пути решения конфликтов при пересечении взаимных интересов. Ну, нормально так поговорили. Без особого напряжения. Головастый мужик оказался этот Резаный. Про меня он давно знал, наблюдал со стороны. В чём-то, как оказалось, даже и помог. Благодаря ему, по большому счёту, прекратились нападки зэков в камерах, даже вопреки давлению и настоятельным просьбам от администрации. Конечно, изначально ему было пофиг на меня, кто я такой? Но тут пришла малява от одного хорошего человека с воли, с просьбой помочь другому хорошему человеку, то есть мне. Он и помог. Почему бы и нет? Сегодня ты поможешь хорошему человеку, завтра он тебе поможет. А тут он на меня в живую посмотрел. И я его очень впечатлил своей смертоносностью. Как он сказал, такого и по телеку не видел. Да и в свете нашего положения, сильный и умный товарищ, всегда будет полезен. Предприимчивый зэк, как оказалось. Потом наш разговор перекинулся на наше нынешнее положение.
— Искандер, ты уверен, что мы не у себя на Земле?
— Уверен. Сам посмотри, солнечный диск больше, но тусклее, цвет неба благодаря этому насыщенней, тоже темнее. Трава и цветы на этом поле… Я конечно не ботаник, но я таких не видел не в живую, не в книгах. А книг, уж поверь, я перечитал много. Да и сам перенос странный. Захватили всех, ну или почти всех, сейчас этого не установишь, кто находился в корпусе. И из камер и из коридоров. Всех подряд. Ментов, нас… Другой вопрос. Где мы? Что это за мир? Есть ли тут люди? Если есть, так на каком уровне развития? Чем это нам грозит? Есть ли у нас возможность вернуться обратно? И вдогонку к этому вопросу — а стоит ли возвращаться, даже если эта возможность есть?
— Хм… А сам то ты чего думаешь?
— По первым вопросам ничего. Людей встретим, а там будем посмотреть. А на последний… Не знаю пока. Ощущаю я себя странно, Коля.
— В смысле странно? Ты про что?
— Да, чувство у меня странное. Понимаешь, я раньше таким не был. Ну, злость бывала, это понятно. Драки, потом какие-то переживания. Досада или радость. А сейчас… Или тюрьма меня так изменила или эта неожиданная свобода, или ещё что-то. Сам не понимаю. Понимаешь, у меня не было страха или каких-то эмоций абсолютно. Голый расчёт. Сделать то-то или то-то, что бы получилось так-то. Понимаешь? И такое чувство, что я точно знаю, что думает мой противник или собеседник. И я всё время просчитываю ситуации. Такого не было раньше. Как компьютер в голове. Это меня слегка напрягает.