— Честь имею!
После такого визита нестерпимо хотелось кинуться в ослепительную от солнца бухту, чтобы омыться от скверны. Скорей бы наступило спасительное лето...
Дополнительно плюнул в душу Агарев, который неделю назад страстно призывал союзников навести в городе порядок, затем испепелил их позором за вероломную высадку десантов, а сейчас так же рьяно упрекал за их малочисленность, поскольку не могли противостоять патрулям красногвардейцев и милиции, дабы установить должный порядок! Поступить более гнусно, пасть ниже этого уже невозможно. Костя брезгливо кинул «Рабочую газету» в корзинку, спросив Мана:
— Сам-то читал этот перл?
— Х-ха, была охота...
— Реликвия явно не желает сохранить себя для истории.
— Давно пора ликвидировать городской сортир.
— Без него тоже нельзя. Может, возглавишь, показав, как должен работать настоящий хозяин города!
— Ещё чего... Была нужда ходить по дворам да кланяться нищим. Я предпочитаю не балясничать с врагами, а сражаться.
— Тогда вызывай провокатора на дуэль.
— Только по решению Исполкома.
— Готовь его.
Забрав подписанные документы, Ман вежливо разминулся в дверях с Проминским. Леонид первым делом угостил горстью отменно поджаренных семечек. Затем флегматично поинтересовался:
— Ну, как себя чувствуешь под штыками десантов? Гнетёт жутко унизительное прозябание или уже смирился?
— В такой круговерти всё как-то некогда ощутить его... Вдобавок вокруг одни русские лица... Разве наш чудесный народ позволит вешать нос? Ради него я готов хоть на дыбу. Если это называется смирением...
— Это называется прозрением, — согласился Леонид и, добавив ещё горсть семечек, ласково обнял Костю за плечи. — Молодчина! Пусть других берут на испуг. Уж если мы открыто сражались против царизма, сопротивлялись ему в казематах, — чего ради паниковать сейчас? История не простит нам пошлого малодушия.
— Что там история... Люди! Ты сам видел их глаза и лица, убедился в решимости отстоять сокровенное. И это вполне реально. Возьми ту же Германию. Конечно, грех восхищаться кровным врагом. Это непатриотично... — смущённо замялся Костя.
— Ну-ну, я не страдаю зашоренностью Мана. Развивай полезную мысль.
— Но грех и не видеть, как она почти четыре года в полной блокаде противостоит всей Антанте да ещё нашла вон какие силы для наступления у нас. Разве это не пример стойкости?
— Правильно... Блестящий пример, который обязывает нас так же умело мобилизоваться против вездесущей Антанты, чтобы тоже четыре года не сумела продвинуться дальше Второй речки.
— А ещё лучше — поскорей вообще исчезла отсюда.
— Знамо дело...
— Председатель, пора докладывать Москве, что мы свершили, — напомнил вошедший Пётр.
Костя насупился. Леонид взял под козырёк, навытяжку отрапортовав:
— Во-первых, объявили Приморье независимым от Москвы! Во-вторых, на этом основании решили больше ни перед кем не отчитываться! В-третьих, комиссар Уссурийской дороги Кушнарёв тоже объявил себя автономным от Исполкома и начисто игнорирует все приказы по добыче вагонов!
Положение впрямь было пропащим. С грехом пополам удалось наскрести по тупикам всего десяток вагонов. Отправлять подобный состав — смешно. Ждать, когда мастерские добавят следующие вагоны, — терять золотое время. Что тут бодро доложишь столице? И Костя сказал:
— Давай загружаться патронами. Хоть их отправим в Хабаровск.
— Э-э, пусть Краснощеков сперва припасёт нам столько же порожняка, — возразил Пётр.
— Светлая мысль. Договаривайся. Для верности пусть Иосиф проводит состав и сам получит замену.
— Вот и осветили тупик... — улыбнулся Пётр. Лишь полный чудак откажется менять пустые вагоны на загруженные дармовыми патронами. Но Кушнарёв уже в Хабаровске легко убедил председателя Дальсовнаркома Краснощекова удвоить состав. Следующие поездки сулили ослепительную перспективу. Чтобы не сглазить, Костя пока утаил это от Москвы.
Глава XVI
Наконец неотразимые доводы Петра убедили Совнарком не спешить с отступлением. Следующая телеграмма Ленина строжайше приказала держаться до полной разгрузки порта. Для чего сюда направлялась комиссия с чрезвычайными полномочиями. Этому обрадовались все, кроме Мана, который фыркнул:
— Х-ха, будто специальная комиссия спасёт нас... Лучше бы вернули наши пушки, чтоб пустить на дно всю эскадру вместе с остальными десантами! Уж тогда чёртовы союзники наверняка больше не рыпнулись бы в город!