Выходя из офиса через несколько часов, она чуть не столкнулась с Евой.
— Полегче с «Твиттером», Имоджин, — хмыкнула та. — Нельзя допустить, чтобы инвесторы решили, что наши редакторы пьют на работе.
— Думаю, все идет нормально. Я начинаю получать от этого настоящее удовольствие. Плюс на меня сегодня подписалось почти десять тысяч пользователей, — Имоджин заметила, что Ева потрясена этим числом, и ее прямо-таки раздуло от гордости.
— Постарайся не оконфузить нас завтра, когда будешь твитить с показа, — буркнула Ева и посмотрела на свой фитнес-браслет. — Думаю, спущусь по лестнице. Мне нужно сделать еще десять тысяч шагов.
Двери лифта уже закрывались, но Эшли успела в последний момент в него протиснуться. Она выглядела встревоженной и, кажется, хотела что-то сказать Имоджин. После того как Эшли в четвертый раз искоса посмотрела на нее, издала какой-то тихий звук, а потом закрыла рот и пугливо отвела взгляд, Имоджин решила ее подтолкнуть:
— Эшли, что случилось?
— Ооох, не знаю, нужно ли тебе знать.
— А ты просто возьми и расскажи. Если это насчет «Твиттера», то после сегодняшнего я переживу любую жесткую критику.
— Это насчет «Твиттера», но не насчет тебя. На самом деле я не должна рассказывать, но тебе надо это знать. Ты моя начальница. Прости, Имоджин.
Девушка выглядела так, как будто вот-вот расплачется. Имоджин удостоила ее самым теплым взглядом, на который только была способна.
— Эшли, пожалуйста, расскажи мне все, что считаешь нужным. Обещаю, что не буду на тебя злиться.
— Я боюсь не за себяяяяяя, — Эшли то сжимала, то разжимала ладони и нервно облизывала губы. — Ладно. Тут такое… В общем, я дружу с Астрид из «ТекБлаб». Ну не то чтобы совсем уж дружу… Можно сказать, с такой подругой и врагов не надо. Мы были в одном женском клубе в универе, и все такое, короче, я была в шоке, когда прочла ее пост. Она ведь тебя даже и не знает. Я не понимала, чего она так с тобой. И я ей написала, типа: «Эй, что за хрень?» — а она такая: «Привет, никого не касается, что я там запостила, если Ева мне это прислала».
Сперва Имоджин не уловила связи, но к тому времени, как лифт спустился в фойе и двери открылись, она поняла, что произошло. Ева пыталась ей напакостить. Ева подстроила этот мерзкий пост на «ТекБлабе». Ева — вероломная предательница… Корова! Имоджин почувствовала, как краснеет, но важно было, чтобы для Эшли она выглядела невозмутимой.
— Ева наверняка решила, что это сделает нам отличную рекламу, я уверена. Так и вышло. Смотри, сколько у меня подписчиков. Она на самом деле гений маркетинга.
Эшли явно стало легче. Теперь она выглядела довольной тем, что поделилась с Имоджин своими новостями.
— Так ты не сердишься? Я так и надеялась, что, может, ты не разозлишься. Ты всегда такая спокойная и клевая, не то что Ева, — сообразив, что она явно зашла слишком далеко, Эшли быстро заключила Имоджин в неловкие объятия и выскочила на улицу.
И что же, черт возьми, представляет собой Ева Мортон? Имоджин чувствовала, как ее охватывает ярость. В крови бушевал адреналин. Захотелось позвонить этой девчонке, наорать на нее, вырвать у нее из ушей эти кошмарные серьги-висюльки.
Нужно идти вперед. Дышать.
Дышать. Идти.
Кухонный стол Имоджин был завален фруктами и овощами. Тилли, семейная няня, в которой Имоджин нашла вдобавок младшую сестру — такую, о какой всегда мечтала, — вскинула руку, подавая знак, чтобы она пока не заходила и не шумела. Тилли снимала ролик, где Аннабель подробно рассказывала, какие ингредиенты нужны, чтобы приготовить идеальный авокадно-капустно-мятный смузи. У дочери было собственное чувство стиля — она надела слегка урезанную версию школьной формы, добавив к ней винтажный мужской блейзер, что делало ее похожей на миниатюрную модель Тома Брауна[61] или на диккенсовскую сиротку, следящую за модой. Имоджин это нравилось.
В прошлом году дочь до одержимости увлеклась приготовлением органических смузи. И настояла на том, чтобы процесс снимали на видео. В результате получались видеорецепты, где она была вроде молодой Алисы Уотерс.[62]
Аннабель долго упрашивала, умоляла, задабривала родителей, обещая им сделать блестящую карьеру на кулинарном поприще (порой не верилось, что ей всего десять), и в результате Алекс с Имоджин сдались и разрешили ей выложить свои видеорецепты на Youtube. В течение года они пытались сделать то, о чем постоянно твердили другие мамочки — заставить дочь лимитировать время, которое та посвящает хобби. Например, готовить и снимать час в день и уже после того, как сделано домашнее задание.