- Понимаете, Мариночка, она считает, что я должен ей платить. А как я могу платить собственной жене? Семья не бизнес-шмизнес все-таки, какие счеты между своими?
*
Черный вольво мучительно медленно полз к перекрестку.
- Интересуюсь спросить, - Лиза наклонилась к сиденью водителя. – Вы на педали давите или их крутите?
Нинка понимающе хмыкнула. Когда-то и ее бесила привычка Андрея отпускать педаль газа при виде далекого красного огонька светофора. Впрочем, Андрей никогда не обижался.
- Нина, ты заметила? У девочки замечательное чувство юмора.
- Да уж. И ближайшие двадцать лет жизни ей придется посвятить его обузданию.
- Спасибо, Андрей Сергеевич, я здесь выйду. Тетя Нина, до свидания.
Андрей проводил взглядом быстро удаляющуюся фигурку.
- Куда это она так спешит?
- К своему мальчику, наверное. Ты заметил, все вокруг влюблены. Такое вот нынче бабье лето.
- Так, может быть, и нам тоже?
Нина с насмешливым удивлением уставилась на Андрея. В последнее время романтические душевные порывы у него случались все чаще, хотя недоверчивая Нинка предпочитала считать их всего лишь капризами пищеварения. С тем же завидным постоянством Андрей игнорировал ее язвительные ухмылки.
- Не съехаться ли нам? Люди мы взрослые. – Да уж, с этим не поспоришь. – Хорошо уже друг друга узнали. Привыкли друг к другу.
Насчет «хорошо узнали» Нинка предпочла промолчать. Уж она-то отлично сознавала, какие «сюрпризы» умеют устраивать, казалось бы, воспитанные и интеллигентные мужчины. Когда, казалось бы, ничто не предвещало.
- А тебе-то зачем? – Решила сразу брать быка за рога. – Кухарка и уборщица из меня никакая.
- Ну, зачем же сразу переходить к оскорблениям? Уборщица у меня уже есть, и ее я ни на кого не променяю.
Это точно, после еженедельной уборки Нинка входила в квартиру Андрея, как в операционную – прохладно, стерильно, тихо.
- А готовить я сам люблю. И свои ножи и сковородки тебе не доверю. Еще чего. Кроме того, моя квартира гораздо ближе к твоей мастерской. А главное, - он решительно выложил главный козырь, - я нравлюсь твоему коту.
Надо признать, все эти доводы были убедительны весьма. Поспать лишних тридцать минут. Позавтракать на огромном балконе, больше похожем на выходящую в тенистый дворик террасу. Лениво смотреть, как внизу по мощеным плиткой дорожкам спешат по делам отцы семейств и их жены с детьми-школьниками. И кофе Андрей варит бесподобный, и булочки с заварным кремом в соседней кондитерской продают уже с восьми утра. И рубашки он сам сдает в прачечную.
- Я подумаю.
Андрей потянулся и легко коснулся губами ее виска.
- Черт, не так.
Он быстро отстегнул ремень, наклонился и приник губами к ямочке между ключицами. Снова вздохнуть Нина смогла, когда откуда-то сзади донесся гудок машины.
*
- И что ты ему сказала? – Марина затаила дыхание в ожидании ответа.
- Сказала, что подумаю.
- И все?
- Понимаешь, - Нинкин голос в трубке звучал печально и проникновенно. – Это все равно, что капитулировать и признать, что я уже окончательно и бесповоротно взрослая тетка.
- А на самом деле? – Кажется, в голосе подруги слышалось понимание.
- А самом деле я иногда останавливаюсь, смотрю в синее небо, по которому плывут белые корабли, киты и драконы, а потом опускаю глаза и ничего не могу понять. Почему-то вместо намазанных зеленкой коленок и ободранных сандалий я вижу под собой новенькие сиреневые лодочки и щиколотки в тонких чулках. – Трубка сочувственно вздохнула. – И тогда я вспоминаю, что у меня есть ребенок, кот и работа, и какой-то мужчина берет меня за локоть и говорит: «А не съехаться ли нам?»
Господи, как все это грустно, как невозвратно. Нинка порывисто вздохнула, а может быть, всхлипнула.
- Что там куришь? Отсыпь мне грамм двести.
*
- Девочки, а что же вы компот не пьете? – Натальина свекровь поставила на стол второй кувшин. Этот в отличие от кристально-чистого смородинового был наполовину заполнен побуревшими шариками вишни. – Надо, надо. В нем же вся таблица Менделеева.
- За что же вы нас так любите, Нина Николаевна? – Нежно пропела Марина.
Свекровь смущенно махнула рукой и зашаркала тапочками к кухне.
- Стареет, сильно сдала за последний год, - Наталья отвела глаза от сгорбленной спины, обтянутой синим в розовый цветочек халатом, и вздохнула. – Ну, давай, за здоровье всех, кого мы приручили.
Они чокнулись вишневым компотом.