- О! – де Ментор изобразил на своем подвижном и красивом лице удивление. – Теодор, кто это? Твой помощник?
- Мой ученик, – поправил его Теодор, причем слово «ученик» он произнес с нажимом, как если бы это было очень важно, и жестом подозвал Достия к себе. Принял от него бумаги, мельком их просмотрел.
- Спасибо, Достий. Можешь покуда идти, вечером мы с тобой еще свидимся.
Достий изобразил поклон и развернулся, было, в сторону двери, как наткнулся на виконта, который подошел ближе и теперь пожирал его взглядом.
- О, какой милашка… – выдохнул он еле слышно.
Достий опешил. Он и без того знал, что облик ему волею Отца Небесного достался не очень-то мужественный и внушительный. Император частенько вел себя с ним как с ребенком, да и прочие проявляли склонность позаботиться о молодом человеке тем или иным способом. Но вот «милашкой» его еще никто не называл…
- Нет, ты посмотри, какой он хорошенький! – продолжал виконт, без стеснения беря Достия за плечи и разворачивая его к свету. – Просто душка… Какая кожа, какие глазки!
- Гаммель… – позвал его отец Теодор.
- О, он покраснел, как же это мило! А волосы! Да это же чистый шелк!
- Гаммель, у нас много работы!
- Нет, Теодор, право слово, он с небес к тебе спустился? Как бы на нем смотрелся тот костюмчик от Кальверри, из голубого ситца…
- Гаммель, ну что за бред…
- Впрочем, даже сутана на нем так славно сидит… Ах, я в его возрасте тоже носил это одеяние с таким…
- В его возрасте ты уже переоделся во фрак, Гаммель.
- Что? Не может быть! Милое дитя, разве тебе больше восемнадцати?!
- Ему – двадцать четыре года, – чеканя каждое слово, произнес духовник. – Ты от него оторвешься, наконец?
Виконт с явным сожалением отпустил Достия и даже отступил на шаг, но продолжал рассматривать с любопытством и удовольствием.
Достий не помнил, как покинул рабочую комнату. Он, оглушенный чужой яркостью, все шел по коридорам и подрагивал. Уж больно впечатлил его Гаммель де Ментор. А особенно – его обхождение. Достий, едва его смущенный румянец спадал и остывал, заливался краской снова. Про его внешность никто никогда подобного не говорил! Ежели и нравилось духовнику что-то в облике Достия – он выражал это прикосновением или же взглядом, но и то, больше ценил душевные качества молодого человека. Но чтобы его вот эдак вертели и ощупывали, как какую-то безделушку! Невольно вспомнился покойный маршал Георгий, который столь же быстро оценил Достия, с первых секунд знакомства. Видно, у де Ментора тоже была привычка вот так знакомиться с людьми.
Однако, от Достия не ускользнуло, что святой отец запросто называл будущего прокурора по имени. Молодой человек знал, что на «вы» духовник обращается к людям малознакомым или не очень близким. Выходит, они были дружны раньше, а не просто знали о существовании друг друга?
Вечером Достия и правда позвал к себе Теодор, и по этому уже молодой человек понял, что Гаммель покинул дворец, а вот с пользой ли он тут побывал – еще предстояло узнать.
Войдя, Достий с порога уже заприметил усталый вид любимого и беспорядок на его столе. Видно, работа не прекращалась с самого прихода де Ментора.
- Святой отец, как вы? – участливо спросил Достий. Тот лишь поднял глаза на вошедшего и тихо попросил:
- Много нужно сделать… Но ты посиди со мной, хорошо? Я целый день тебя не видел.
- Может быть, у вас есть для меня какая-то работа? Чем я мог бы быть вам полезен?
- Тебе не трудно будет немного повозиться с письмами?
- Конечно, святой отец, что нужно сделать?
- Разложи по датам, будь добр.
Занявшись работой, Достий с тревогой вслушивался в тишину, нарушаемую только шелестом бумаги да скрипом пера. Часы давно уже пробили полночь, за окном стемнело. Юноше жаль было отца Теодора, что он теперь так занят работой. Он и прежде бывал погружен в свои дела, но все же отходил ко сну пораньше. А еще духовник был неразговорчив – это беспокоило больше всего. Достий опасался, как бы не произошло чуть погодя очередное объяснение с неугомонным Его Величеством насчет того, что он норовит все сделать на свой лад, не вникая в тонкости. Неужто святой отец вовсе отвергнет кандидатуру Гаммеля? Видно, к тому все шло… Теодор был из тех людей, кто не побоится и сам признаться, что сел в калошу, если это послужит благу общего дела, так что нечего было и надеяться, что он сдержит свое недовольство едино по причине того факта, что сам же подал Его Величеству мысль о Гаммеле де Менторе.
Молодой человек закончил со своей работой, и сидел теперь тихо, в задумчивом оцепенении и уставившись на пачку перебранных писем. Уходить ему не хотелось, а как-то нарушить тишину было неловко – вдруг помешает? Но духовник заговорил сам.
- Что же ты, закончил?
- Закончил, святой отец.
- Отложи их на столик, что рядом с тобой, пожалуйста. Чтобы я их завтра, выходя, забрал.
Достий только и успел пристроить бумаги в указанно месте, как вдруг почувствовал тяжесть на своих коленях. Обернулся и чуть опешил от приятной неожиданности. Это отец Теодор подобрался поближе, и теперь лежал, устраивая голову на коленях у юноши. Достий даже ахнул – вид у духовника был прямо-таки изможденным.
- Ох, святой отец, поспать бы вам…
- Посплю, обещаю. Только побуду с тобой недолго… – духовник нашел его руку, пристроил у себя на лбу и блаженно прикрыл глаза.
- Виконт вас так утомил…
- Не столько виконт, сколько наши с ним дела… А к нему я снова привыкну, дай только время.
- Снова? – Достий оживился, почуяв столь занимавшую его сегодня тему. – Вы были близко знакомы ранее?
- Учились в одной семинарии. И даже в одной комнате жили.
- Неужто?!
Отец Теодор улыбнулся сквозь постепенно сковывающую его дрему.
- Да, было дело… На первом курсе вместе жили.
- Но разве де Ментору больше тридцати?
- Ему сорок три года, Достий. Полно, твоему возрасту он точно так же удивлялся. После того, как ты ушел, он все уши мне прожужжал, какой ты милый да сахарный.
- Но ведь вы в семинарии же учились? Разве у виконта нет сана? Он ведет себя и выглядит как светский человек.
- Он и есть светский человек. Сана он не принимал и должность имел обычную, в городской управе Невьера, оттуда он и родом.
- Вы расскажете мне о нем? И о семинарии? – Достий даже позволил себе потеребить любимого. – Пожалуйста, святой отец, вы давно мне обещали! Я хотел про вашу юность послушать!
- Само собой. Давай только повременим, чтобы все это… Закончилось.
- Что-то важное затевается? – шепотом уточнил юноша.
- Уж ежели Гаммель в это впутан – то затевается, Достий, уж ты поверь мне.
Через пару дней Достий снова свиделся с таинственным виконтом, и это несмотря на то, что духовник не очень-то желал знакомить их близко. Молодой человек молчаливо соглашался с этим его нежеланием, очень уж смущал его экспрессивный и, кажется, несдержанный де Ментор. Но тут вмешался Советник – попросил Достия сопровождать его, когда он придет к отцу Теодору докладывать о финансовых делах Синода. То ли одному ему было неловко, то ли он рассчитывал на помощь молодого человека, вроде той, какую Достию уж доводилось ему оказывать на электрическом заводе – неведомо. Вероятнее всего, что и то и другое разом: дело было чересчур серьезным, чтобы без оглядки пустить его на самотек.
Первым делом, оказавшись в рабочей комнате духовника, Достий забился в уголок и вцепился в молитвенник, дабы иметь хоть какой-то повод ускользнуть от беседы и в целом выглядеть незаметно. Виконт де Ментор встретил его ласковой и ободряющей улыбкой, которой обычно пытаются привлечь и расшевелить чересчур застенчивых детей. Но когда Достий в ответ на этот жест только опустил глаза, Гаммель тут же пихнул локтем в бок Теодора со словами:
- Нет, это прелесть что такое... Ты посмотри на его румянчик! Любая девушка обзавидуется!
Услышав такое, Достий даже отвернулся, хоть это было и невежливо – а все потому, что «румянчик» тут же загустел и расползся до самых волос.