— Что делать будем? Здесь ждать или пойдем? — задумчиво спросила я своего спутника.
— Предлагаю идти к храму. Вершину горы видно, не заблудимся. Даже если с остальными по пути разминёмся, там встретимся. А здесь нас могут не найти.
Кивнула, соглашаясь, и стала собирать вещи в рюкзак.
Идти было тяжело. Всё чаще встречались участки, когда мне, да и Алексею приходилось карабкаться вверх, используя все четыре конечности. Видимо, Давид составил наиболее удобный маршрут, а мы сейчас сошли с намеченного пути. Ладони я ободрала, на одной коленке джинсы порвались. Зато жарко не было и цикады больше не кричали, но и холода я не ощущала, при такой-то нагрузке. К обеду я совсем выбилась из сил и в животе громко урчало. Забравшись на очередной крутой подъем, повалилась на спину.
— Лёш, давай отдохнем, устала.
— Хорошо, только на земле не лежи, сейчас коврик достану.
Он расстелил мне подстилку и достал один тюбик каши на двоих.
— Извини, — виновато проговорил он, — я городской житель. Охотиться не умею, курсы выживания в дикой природе не проходил. Даже грибы-ягоды не рискну собирать, я в них не разбираюсь. А ты?
— Нет, — покачала головой, — тоже знаю только те, что в магазине видела. Вряд ли здесь растет клубника, хотя, что-то похожее на ежевику видела. Может, попробуем?
— Лучше быть голодным, чем отравленным. А еды у нас всего два тюбика кроме этого остаётся и немного крекеров. Надеюсь, завтра доберемся, а там с ребятами встретимся.
О другом варианте развития событий ни один из нас ни говорить, ни думать не решался. Разогрев кашу, съели её пополам, тщательно всё выдавив из тюбика. Леша пытался незаметно оставить мне побольше, но я увидела и возмутилась, поделив обед честно. Немного отдохнув, двинулись дальше.
Вершину горы было хорошо видно, только подъем туда был крутым, и мне было не понятно, смогу ли я вообще туда вскарабкаться. Мне придавала сил мысль, что там, наверху, совсем скоро, я увижу Давида, что ничего ужасного с ним не случилось, и он победил. И что с остальными ребятами всё в порядке, и Толик не пострадал. Иначе как я буду смотреть в глаза и что скажу Оксанке?
И мы шли, карабкались, ползли вверх, продолжая обдирать руки и колени. Воды с собой не было, поэтому настоящей удачей стал ручеёк, встретившийся на пути. Мелкий и прозрачный, он был настоящим спасением, потому что к тому моменту пить хотелось неимоверно. Во рту всё пересохло, язык стал пергаментный, и мы с Лешей кинулись зачерпывать воду ладонями, лишь немного их ополоснув, уже не вспоминая ни про какой фильтр. Ледяная жидкость показалась райским напитком, лучшим, что я пробовала в жизни.
Когда утолили жажду, решили сделать второй привал. Деревья здесь росли не густо, больше вокруг было разросшихся кустарников, чахлая и бурая трава пучками торчала из песчаных и каменистых проплешин. Под ближайшей сосной кинули коврик и привалились друг к другу спинами. Я закрыла глаза и почувствовала, что кружиться голова.
— Ева, ты можешь дальше идти? — спросил сзади Леша.
— Да, еще пять минуточек и пойдем.
— Извини, надо. У нас мало еды и нет запасов воды совсем. Этот ручей, он течёт сверху, придется идти вдоль него, иначе не дойдем.
— Ага, — вяло согласилась я и зашевелилась, заставляя себя встать.
К ночи макушка горы стала ближе. Храма всё ещё видно не было, но там довольно густо стояли высокие деревья, и среди них разглядеть ничего было нельзя. Завтра. Мы обязательно дойдем туда завтра. На ночлег расположились возле ручья, расстелив коврик и спальник под кустами. Поделили еще одну упаковку каши, и я настойчиво предложила:
— Леша, ложись сразу со мной, выспишься нормально.
Поколебавшись, он кивнул. Помывшись по очереди чуть ниже по течению, забрались в спальный мешок, и парень осторожно обнял меня. Я чувствовала его мужской запах, свежий после купания, и слышала спокойный стук сердца.
— Знаешь, — он тихонько проговорил, — давно хотел тебе сказать, ты мне очень нравишься. Такая красивая, такая смелая. Мне до этого не встречались похожие девушки. Нет, симпатичные были, но ты какая-то другая, не могу объяснить. Я понял уже, что у меня нет шансов, Давид тебя не оставит, как и ты его, — он вздохнул и прижал меня сильнее.
Про Давида понятно, но неужели мои собственные чувства и сомнения так заметны? Внутри кольнула тревога за Дева и остальных, но я её прогнала. Вздохнула, подбирая слова в ответ на признание. У меня к Леше с самого знакомства были чувства, как к брату или просто очень близкому другу. Он вызывал интуитивное доверие, что не обманет, не обидит, не предаст. Хороший парень, не хотелось бы делать ему больно.