— Я буду кричать.
— Да пожалуйста, здесь больше никого нет, а твои мужчины ушли, я видел. Ты не знала, что соседние комнаты пустые? — неприятно осклабился он. Этот слизняк еще и караулил, когда я останусь одна? Я продолжала тянуть дверь на себя, не давая мужику просунуть ногу целиком и распахнуть створку. Он, уверенный, что все выгорит, не торопился.
— Не ломайся, чего тебе стоит, и удовольствие получишь, и заработаешь, — масляно осматривал он меня.
— Слушай, а если к твоей матери или сестре так мужчина лезть будет, тебе это понравится? Что ты про такое думать будешь? А твоей матери за тебя стыдно не было бы, если бы она сейчас видела то, что ты делаешь? — попыталась сбить похотливый настрой посетителя упоминанием близких женщин.
— Слушай, ты! — вызверился он, — Ты мою мать не трожь! Она святая! Закрой свой рот! — плевался злобой южанин, но ногу не убирал. И тут взгляд упал на его руку, которой он опирался на дверной косяк.
— Говоришь, деньги есть, заплатить можешь, а сам дешевое кольцо носишь, я такие в магазине видела, копейки стоит, — резко перевела разговор на другую тему. Мужичок осекся, посмотрел на свой перстень, оскорбился, понял, что начался торг и стал доказывать свою платежеспособность.
— Да что ты понимаешь, это ручная работа, индивидуальный заказ, оно целое состояние стоит!
— Коне-ечно, такое лимонное золото не бывает, рассказывай сказки, это бижутерия, — заводила я горячего парня. Он, попавшись на крючок и распалившись, что его в таком заподозрили, сдернул перстень с руки, сунул его мне и возмущенно закричал:
— Да это золото высшей очистки, в магазинах такое не продают, там с примесями, а это специально для меня, и бриллиант крупный!
Я радостно сцапала кольцо, не став его разглядывать, отпустила дверь, метнулась к открытому окну и высунула руку с украшением наружу.
— Только шагни, я его выброшу! Внизу стоянка такси и толпы туристов, как думаешь, пока с пятого этажа добежишь, ты его найдешь?
Мужчина побледнел, и попыток приблизиться ко мне не делал.
— Убирайся отсюда, а то выброшу твою драгоценность!
— Ты что, дура? Как я уйду без перстня, оно действительно целое состояние стоит, — уже спокойней и примирительно произнес он, надеясь вернуть своё.
— Мне оно не нужно. Распахни дверь и отойди, я тебе его кину, и ты уйдешь.
Несостоявшийся казанова послушно выполнил всё, как я сказала. Размахнувшись, швырнула кольцо в коридор. Оно ударилось о стену напротив двери и покатилось по полу направо, мужик кинулся подбирать, а я стрелой метнулась ко входу и захлопнула дверь. Уф, справилась. Почувствовала мелкую нервную дрожь. Все-таки я не до конца была уверена, что он не применит силу. Кстати, а где мой обед? Взяв справочник телефонных номеров этой гостиницы, начала планомерно все обзванивать. Ни на один не дозвонилась! Я пользовалась внутренним, стационарным телефоном. Не может такого быть. Если только не отключили мою комнату. Он что, администратора подкупил? Но в ресторан ведь я успела позвонить, почему не принесли. Вот ведь…нехороший человек! Можно, конечно, вызвать полицию по мобильному, но это столько вопросов возникнет, столько времени надо потерять на протоколы. Лучше дождусь парней, посоветуюсь. В дверь постучали. Не открывая, наученная, громко спросила:
— Кто там?
— Может, все же договоримся? Подумай, я деньги приготовил, много, — услышала я уже знакомый голос южного гостя. Вот настырный! А вдруг с ключом придет? Заплатит горничной? Испугавшись, я пододвинула к двери тяжеленный письменный стол, взгромоздила на него кресло. Кушать хочется. Немного успокоившись, прикрыла окно, порывшись в сумке, нашла печенье, взятое с собой в дорогу, запила минеральной водой и прилегла на кровать. После бессонной ночи веки быстро потяжелели и я начала засыпать, как опять раздался стук и бормотание. Я с трудом поднялась, поставила неустойчиво поверх кресла настольную лампу, чтобы упала и разбудила меня, если кто-то начнет ломиться сюда, и, плюхнувшись в кровать, быстро уснула.
Проснулась от звонка своего телефона. Нажав кнопку, услышала обеспокоенный голос Мартироса.
— Ева, у тебя все в порядке? Мы тебе стучали в дверь, ты не отозвалась и не открыла.
— Извини, не слышала, я спала — бессонная ночь, — объяснила я.
— Тогда я сейчас зайду, раз ты проснулась.
— Да, конечно, иду открывать, — я лежала в кровати в одежде и, встав, потерла лицо, прогоняя остатки сна, пригладила руками волосы, подошла к двери. Разбирать построенную мной баррикаду было некогда, поэтому просто дотянулась до замка, сняв сверху лампу.