ГЛАВА 9
Рванулась к нему навстречу, сделала шаг и осеклась.
— Боишься? — тихо спросил Дев.
— Нет, просто могу нечаянно сделать больно. Как ты?
— Я зайду, Белочка? — друг выглядел уставшим и замученным. В свободных домашних брюках и рубашке с длинным рукавом кофейного цвета, он был таким близким и родным, что я даже растерялась от своих эмоций.
— Извини, проходи, конечно, — посторонилась я, и Дев прошел к креслу. Тяжело опустился в него и ненадолго прикрыл глаза. Я села на кровать, поджав под себя ноги.
— Может тебе чай или кофе принести? В комнате только минеральная вода, — предложила я. Хотелось что-то сделать для него, чтобы ему стало легче.
— Нет, спасибо, — он поднял на меня грустные глаза. — Просто я очень по тебе соскучился. И очень боялся, что… что ты не захочешь со мной теперь общаться. Мне сказали, что ты видела. Я должен был всё рассказать заранее, но я не смог, боялся оттолкнуть тебя.
— Что ты говоришь! — возмутилась я. — Какая разница, как ты можешь выглядеть, ведь ты по-прежнему остаешься собой. Или нет? — с опаской уточнила я.
— Почти. Я становлюсь более агрессивным, менее рассудительным и нападаю на врагов, не задумываясь о последствиях. Но даже в боевой форме я никогда не причиню тебе вреда. Ты очень дорога мне. Даже не так — ты самое дорогое и ценное, что у меня есть. — Давид по-прежнему говорил тихо, но каждое его слово татуировкой выжигалось на моей душе, и я знала, что это признание теперь останется со мной навсегда. Он встал и, подойдя к кровати, сел с краю. Посмотрел на меня долгим взглядом, потом протянул руку и нежно погладил ладонью по щеке. Я замерла от такой простой ласки, дыхание перехватило. Наклонила голову и прижала его кисть плечом, чуть потерлась и прерывисто вздохнула.
— Я очень за тебя волновалась. Ты даже приснился мне, я видела, как тебе больно и тяжело, — сказала я.
— Да, я почувствовал в какой-то момент, что ты где-то рядом. И очень испугался, что тебя могли схватить, что ты тоже оказалась в этом проклятом подземелье. Толик мне рассказал о своём предположении, что я, возможно, телепат. Но до этого я не замечал у себя ничего подобного, проявилось лишь сейчас, с тобой. — Дев замолчал и перевел взгляд на окно. — Ещё два-три дня ребята поработают по вопросу женских питомников, и можно будет возвращаться домой. Давай завтра по городу погуляем, вдвоём?
— Это было бы очень здорово. Только посмотрим утром по твоему самочувствию, — тепло ответила ему.
— Завтра я буду в порядке. Не представляешь себе, какой камень у меня с души свалился, что ты меня не боишься, не отказалась, что всё останется по-прежнему. — Дев действительно как-то расслабился, улыбался и стал выглядеть лучше.
— Знаешь, Белочка, мне кажется каким-то невероятным чудом, что нужную нам пластину вот так запросто принесли сюда и фактически подарили, за такую небольшую плату. Даже начинаю сомневаться в её подлинности. Но это легко будет проверить, когда вернёмся, у меня есть знакомый, который может провести экспертизу и не выдать нас. Предпочитаю думать, хоть и не суеверен, что это судьба, знак свыше. Ещё одно такое совпадение, и стану фаталистом. Тем более, это уже второе.
— А какое первое?
— Когда я тебя в реке выловил, — он взял мои ладони в свои руки, поднес к лицу и стал нежно и аккуратно целовать пальчики. Мои щеки запылали, а дыхание стало прерывистым. Дев смотрел мне в глаза не моргая, и я никак не могла пошевелиться, лишь задыхалась от мысли, какие у него мягкие и горячие губы. Когда я почувствовала, что от волнения и чувств на глазах появляются слезы, нашла в себе силы тихонечко высвободить ладони и глубоко вздохнула.
— Может, все же закажем что-нибудь вкусненькое сюда? — попыталась я разрядить обстановку. Просто не придумала, что еще сказать.
— Уговорила, настойчивая моя, давай, — тихо засмеялся Дев. Потом мы просто сидели вдвоем, разговаривали, пили чай, вспоминали детство, и мне было хорошо и спокойно. Хотелось, чтобы этот вечер продлился как можно дольше. Заглядывал Руслан, побыл немного в нашей компании, потом ушёл, сославшись на срочный звонок, хотя он нам нисколько не мешал. Когда уже совсем стемнело, и пора было расходиться, Давид пожелал мне хороших снов и, замешкавшись, провел рукой по виску и волосам, улыбнулся с грустью и вышел, закрыв за собой дверь. Я почувствовала укол легкого разочарования, что он, уходя, не поцеловал меня в щеку, как всегда.