— Дев, это ты сейчас магичил, да? — прошептала я, пытаясь совладать с эмоциями, слишком невероятным было зрелище. Мозг никак не мог осознать, что это происходит на самом деле и на моих глазах.
— Ну, я же обещал тебе показать свои способности, — засмеялся Давид. — Вот, любуйся, нравится? — он широко махнул рукой, обводя содеянное. — Не знаю, как это правильно называется, пусть будет магия.
Мартирос по-прежнему караулил дорожки, выходящие к фонтану, и тоже веселился, глядя на мою реакцию. Ещё бы, представляю, какое дурацкое у меня сейчас выражение лица. Давид опять надел линзы. Посмеявшись над данным экземпляром зодчества и запечатлев его на память, мы прошли парк до конца и вышли на неширокую мощёную улицу, состоящую из маленьких ресторанчиков и кафе. Погуляв немного, заняли столик, стоящий прямо на тротуаре под навесом возле кафе. Взяли кофе, замороженный йогурт с ягодами в керамических горшочках и неторопливо ели десерт, разглядывая прохожих и слушая уличных музыкантов, играющих неподалеку легкую, лирическую мелодию.
Из кафе вышел мужчина лет сорока пяти греческой наружности, средней комплекции, с небольшим животиком, выделяющимся под свободной серой рубашкой, в светлых брюках, с темной кепкой на голове и в солнечных очках. Он подошел к музыкантам, о чём-то с ними поговорил, и те согласно покивали, подходя ближе к краю тротуара. Мужчина, довольно улыбаясь, вышел на середину дороги и расставил руки широко в стороны. Музыканты громко заиграли медленную и очень знакомую мелодию. Мужчина на проезжей части сделал несколько первых танцевальных шагов и привлек к себе внимание всех окружающих. Мелодия была лирической и танцевальной одновременно, заставляла отставить все разговоры, дела и слушать только её. Мужчина, следуя переливам звуков, медленно начал танцевать. На дорогу, переговариваясь и доставая фотоаппараты и видеокамеры, телефоны и другую аппаратуру, стали ручейками вытекать люди, окружая танцора. Рядом со столиками вдоль бордюра тоже выстраивались туристы и мы, чтобы видеть происходящее, подошли к ним. На дорогу выбежали две женщины — молодая девушка и стройная моложавая дама. Встав с греком в линию, рядом, на расстоянии двух вытянутых рук, они присоединились к танцу, повторяя за мужчиной несложные движения. Мелодия, пройдя по кругу, ускорилась, и вот уже танцующих стало человек пятнадцать. Не всем удавались точные па, но никто на это не обращал внимания. Ритм будоражил, поднимал настроение, все улыбались и хлопали в ладоши.
Сиртаки, это знаменитый греческий танец сиртаки, вспомнила я. Ребята, стоя рядом со мной, тоже активно аплодировали и отбивали такт ногами. Музыка, сделав очередной виток, заиграла активнее и громче, восторг, копившийся внутри, толкнул меня к танцующим, которых стало намного больше. Парни встали со мной в ряд, по бокам, и ноги сами стали повторять движения. Теперь на дороге танцевало человек сто, женщины в красивых летних платьях и на каблуках, девушки в шортах и пляжных шлёпанцах, солидные мужчины и долговязые парни. Это было потрясающе. Я посмотрела на Давида и Мартироса, они тоже получали удовольствие от происходящего, широко улыбаясь и отлично танцуя.
Залюбовалась дескритами. Даже не подозревала, что они могут так красиво и элегантно двигаться. Ещё бы, с их модельной внешностью, длинными ногами, прекрасным владением телом. Вон с тротуара женщины их на видео снимают, глазами пожирают. Внутри кольнула острая игла недовольства. Мои парни, нечего так пялиться, да ещё фотографировать! Ры! Это я чего, ревную? Аж смешно стало, мы ведь просто друзья, я не могу быть для них парой. А вот обидно всё равно, что кому-то такие шикарные мужчины достанутся. Ничего, будет и на моей улице праздник, вон, как у Оксанки, раз — и большая любовь.
Музыка, пройдя мелодию до конца и начавшись заново, резко ускорилась в очередной раз и люди, сблизившись и положив вытянутые в стороны руки друг другу на плечи, образовали несколько кругов. Мы начали двигаться по часовой стрелке, подпрыгивая и делая небольшие махи ногами. В центре, даже не запыхавшись, активно танцевали двое — первый мужчина, начавший это и хозяин кафе, в котором мы до этого сидели. Некоторые не успевали, сбивались с быстрого ритма и, смеясь, пытались продолжить танец. Многие стали выбывать из круга, танцуя самостоятельно неподалеку, в итоге остались самые стойкие. Когда музыканты доиграли и остановились, все вокруг дружно зааплодировали. Давид и Мартирос переглянулись, засмеялись, подхватили меня под руки, приподняли над брусчаткой и бегом потащили к нашему оставленному столику. Усадили на стул и плюхнулись рядом. Наше мороженое растаяло, недопитый кофе остыл и мы, рассчитавшись, пошли гулять дальше.