- Ну, прежде всего, у нас современное оборудование, - ответила руководительница. - Мы делаем рентгеноскопию и с помощью компьютера фиксируем любые дефекты в организме женщины. После этого мы даем рекомендации больной, или потенциально больной, какое необходимо лечение или профилактика...
- Ну, вы ведь понимаете, что у нас, при низком качестве жизни, природных аномалиях и высоком уровне радиации, каждый человек является потенциальным больным? Значит, вы можете предложить квалифицированные советы всем?
- Безусловно, - улыбнулась красавица, - любая женщина, придя сюда на бесплатную консультацию, получит ценный совет, проспект фирмы...
- А скажите, «ценный совет» не связан ли с продукцией вашей фирмы? Может вы таким способом сбываете свой плохо реализуемый товар да еще отчаявшимся людям?!
- Ну, уж вы и скажете! - возмутилась руководительница. - Мы проводим, с санкций горадминистрации, безвозмездную, благотворительную акцию! Ни копейки не берем с граждан! И это все при том, что мы приехали издалека, понесли большие расходы! А вы еще ерничаете! У нас любая женщина может получить бесплатную консультацию! Независимо от социального положения, вероисповедания и...
Вдруг в это время раздался резкий, пронзительный крик.
- Стой, бесстыдница! Куда лезешь без очереди? - громко возмущалась высокая белокурая женщина у автофургона. - Мы что тут, по-твоему, не люди?!
Какая-то худенькая старушка, согнувшись в три погибели, пыталась незаметно для граждан проникнуть в заветный салон.
- Женщины, милые, - плакала она, - я совсем больна, умираю! Дайте мне зайти к врачу!
- Тихо, граждане! - вышла из автофургона сотрудница фирмы. - Не волнуйтесь, всем вам удастся пройти медосмотр!
- Да, но только по очереди! - с решимостью промолвила белокурая общественница, овладев ситуацией. - Мы не допустим здесь блата и кумовства!
И она, обхватив своими дородными ручищами старушку, одним резким движением оторвала ее от лесенки и переместила в сторону от автофургона.
- Это что ж такое делается! Ах ты, сука! Ах, ты, блядь! - взвизгнула старушка. - Мне семьдесят пять! Я всю жизнь проработала!
А мне - сорок пять! - усмехнулась стоявшая перед ней чернобровая «гром-баба». - И я вот стою в очереди! Давай, бабуля, записывайся на общих основаниях!
Огорченная героиня труда со скорбным лицом заковыляла к цветной палатке. Я подошел к столпившимся женщинам.
- Ну, как тут продвигается ваша очередь? - поинтересовался я. - Быстро?
- Да где уж там! - буркнула худенькая высокая женщина. - Я вот еще в шесть утра записалась. Была четырнадцатой. А сейчас уже пол второго, а я…- двенадцатая!
- А я - сорок восьмая! - грустно сказала усталая низенькая блондинка. - Еще вчера простояла весь день, да не попала... А сегодня опоздала из-за автомобильной пробки, и, видать, уже не смогу попасть на прием!
В это время из автофургона вышла, наконец, надолго задержавшаяся там пациентка. Вся в слезах, пошатываясь, она спускалась с лесенки.
- Ничего, - говорила ей вслед женщина в фирменном халате, - дело не так трагично, как вам представляется. Следуйте нашим советам, и я заверяю вас: дело пойдет на поправку!
- Ох, Господи, вот жила и не думала, что со мной случится такая беда, - плакала несчастная, - теперь весь остаток жизни придется на лекарства работать!
- А теперь, господа, перерыв! - громко объявила хозяйка автосалона. - Машина уезжает на дозаправку! Нужна специальная вода. Поэтому наберитесь терпения!
И автофургон, торжественно прогудев, набрал скорость и скрылся за поворотом.
Я вернулся к цветной палатке. Здесь собрались одуревшие от бесплодного ожидания в огромной очереди женщины.
- Ну, если хотите внести свой посильный вклад в дело профилактики болезни, то покупайте! - раздался вдруг звонкий девичий голос из палатки. - Вот есть наши брошки, авторучки...
Я подошел поближе.
- А что эта брошь дает? - спросила вдруг одна из женщин. - Будет ли от нее какая-нибудь польза здоровью?
- Конечно, - улыбнулась девушка, - все это очень полезно. И помимо блага вашему здоровью, вы вносите свой вклад в благотворительную акцию!
- Покупайте! - посоветовала одна из клиенток, видимо уже прошедшая высококвалифицированное обследование. - Я вот купила себе брошь…Она излучает особые импульсы. Здоровье вам гарантировано. Даже, если вы больны, процесс будет остановлен! И всего за…сто восемнадцать рублей!
- Так дешево? - обрадовалась ее собеседница и быстро полезла в свою сумочку. Захрустели денежные бумажки. Счастливая обладательница оздоровительных амулетов отошла в сторону.
Торговля без кассовых аппаратов велась бойко. Граждане охотно приобретали здесь и авторучки, которые, вероятно, тоже несли их владельцам здоровье и процветание.
…Больше часа простояли бедные женщины в ожидании. Толпа поминутно росла. Наконец, автофургон появился и, развернувшись, приветливо раскрыл свои двери.
И опять раздались крики недовольных, шум, гам, завязалась борьба.
- Скажите, девушки, а что за оборудование размещается в автофургоне? -поинтересовался я, вновь подойдя к медицинской палатке.
- Здесь у нас специальные приборы диагностики! - неохотно ответила, узнав меня, одна из сотрудниц фирмы. - Так...рентген-установка...
- Ах, вот оно что! - подумал я. - Ну, тогда все понятно...
Внимательно осмотрев фургон, я заметил в кабине водителя троих спокойно сидевших мужчин, которые и не собирались покидать свои места.
- Что же это за рентген-установка, - размышлял я, - если люди так беспечно возле нее восседают? Ведь, как я знаю, рентген-лучи способны проникать даже через тяжелые металлы?
Я и не заметил, как задал свой вопрос вслух.
- Ишь вы, какой умник! - усмехнулась стоявшая рядом сотрудница фирмы. - Неужели не знаете о современных достижениях? Это же западное оборудование! Здесь облучение исключено!
- Ну, что ж, - подумал я, - коли столь современное западное сверхоборудование используется в диагностике...
В этот момент открылась дверца автофургона, и из нее вышла, пошатываясь, новая, доселе ни о чем не ведавшая, больная. Закрыв лицо руками, она медленно спускалась по ступенькам ...
2002 г.
Г О Р Я Ч И Е Д Е В У Ш К И
В один из весенних дней компания из несовершеннолетних хулиганов, прославившаяся запугиванием простых обывателей поселка Сельцо, нагрянула в подъезд одного из домов по улице Кирова с целью распить несколько бутылок дешевого вина. Осуществив задуманное, молодые люди размечтались.
- Вот бы нам сейчас сюда бабу! - пробормотал покрасневший от выпивки заводила. Приятели возбужденно загудели. Один из них, глянув в подъездное окно, вскрикнул: - Да вот же, ребята, деваха! Танька идет!
Спустя минуту компания в подъезде пополнилась семнадцатилетней Татьяной Хабировой, которая охотно присоединилась к кайфующей молодежи, «осадив» стаканчик «красного».
- Слушай, Тань, - склонился к уху разбитной девчонки веснушчатый Петька и что-то пробормотал. После этого он, не обращая внимания на оцепеневших от изумления парней, повел не сопротивлявшуюся девушку на чердак четырехэтажного дома. Может быть, эта история и не имела бы последствий, если бы…на смену удовлетворившему свое желание Петьке не пришли на чердак его дружки. Они по очереди воспользовались «любезностью» общительной Тани. Примерно так они и сообщили суду о произошедшем. Сторона обвинения со слов Т.Хабировой утверждала иное. Оказывается, насильники затащили потерпевшую среди бела дня в подъезд, проволокли ее, сопротивлявшуюся и кричавшую, по ступенькам на самый чердак, где зверски по очереди надругались над несчастной.
Суд встал на сторону потерпевшей. Молодые люди, которые и без того имели весьма нелестные характеристики соседей, состояли на учете в милиции, были осуждены на разные сроки.
…Опустив голову, выходила из зала суда Хабирова. Когда она пришла домой, у нее была гостья - 25-летняя Света Баранова, излучавшая душевное тепло и веселье. Она присутствовала на суде, узнала адрес несчастной девушки и решила ее проведать. Мать Татьяны впустила ее в квартиру и угостила чаем. Таня раньше не знала Свету, однако когда та поведала ей о себе, своей жизни и высказала слова сочувствия, Хабирова поняла, что встретила настоящего друга. Оказывается, Света в свое время тоже пострадала от насилия! Ее, тогда еще семнадцатилетнюю, завез на своей машине в лес некий Николай Пшеницын и, угостив вином, воспользовался ее беспомощностью.