Хотелось, чтобы он уже поскорее ушел вместе со своей мебелью, но он дотошно осмотрел каждую деталь, даже снизу проверил. И только убедившись, что все на месте, дал разрешение грузчикам на вынос.
Я с облегчением выдохнула и вернулась к ревизии. И тут услышала шум и крики на улице. Голоса были знакомыми. Кира визжала, Тим сорвался на фальцет. Выглянув в окно, я увидела, как мой женишок пытается отобрать у мрачного незнакомца стол. Видимо, тот самый.
Стало ужасно стыдно за этих двоих. Почему-то на них не действовала магия незнакомца. А так было бы хорошо, если бы он их взглядом испепелил. Я бы ему даже простила его высокомерие. И сковородку вернула.
***
— Куда повезли нашу мебель? Что это за самоуправство! — вопил Тим в пустом зале кафе, которому не суждено было открыться.
Но с детства я уяснила, что лучшая защита — это нападение. Поэтому пошла в атаку.
— Нашу⁈ — я уперла руки в бока. — Ты чем здесь занимался вчера? Пока я покупала посуду, ты должен был принять и проверить мебель.
— Я так и сделал, — Тим шагнул назад.
Ох, знала я, как этот мерзавец вчера мебель опробовал. Но нельзя было это выдать. А так хотелось. А еще сковородкой по голове тюкнуть.
— И что же ты сделал? Вскрыл упаковку одного стола и даже не удосужился посмотреть, что это совсем не наш заказ. Чем ты его там проверял? Голым задом елозил⁈
Кира охнула и покраснела до кончиков волос. С какой бы радостью я ей бы сейчас их проредила! Но меня останавливала перспектива оплаты огромных процентов по ссуде. А с должниками у нас не церемонятся. Могут и в долговую яму, и на рудники.
— Ну я посмотрел. Стол как стол. А что такого? — не унимался Тим.
— Какого цвета мебель мы заказывали? Подсказка: они должны были сочетаться с остальным интерьером⁈
— Ну какие-то такие, — Тим ткнул в салатовую штору на окне, и добавил после раздумий, — розовые.
— Да у тебя неизлечимое заболевание, которым страдает половина мужчин! — притворно охнула я.
— Дальтонизм, да⁈ — довольно улыбнулся мой неверный женишок.
— Нет, — я хищно оскалилась, — кретинизм! Лень и полнейшее равнодушие к тому, что делает женщина!
Тим отступил на пару шагов. Кира и вовсе решила покинуть поле битвы, чтобы не пасть случайной жертвой нашей перепалки. Тим хотел трусливо последовать за ней.
— Стоять! — рявкнула я, и он замер на месте.
— Чем же тут вчера занимался, милый, что так поздно домой пришел, если даже мебель не посмотрел? — елейным голоском спросила я, заглядывая в его бесстыжие глаза.
Он сглотнул.
— Теперь мы без мебели остались. Не хочешь ли поехать со мной и заказать новую? — Тим замялся и едва заметно покачала головой.
— Ладно, съезди в типографию, забери рисунки блюд для меню, — смилостивилась я.
Тим с радостью улепетнул. К счастью, мы выбрали самое недорогое производство, и было оно на противоположном конце города. Так что можно быть уверенной, что благоверного я до вечера не увижу.
Что ж, Аполлинария Петровна, пришел ваш час. К моей радости, соседка с готовностью откликнулась и пообещала привести всех подруг, кого заинтересует распродажа новой посуды со скидкой. Конечно, я немного потеряю. Но учитывая, что брала я все по оптовой цене и отчаянно торговалась за каждую монетку, то в итоге рассчитывала, что убытки будут не столь большими.
Старушка пришла в компании таких же приличных и благообразных дамочек.
— А что, здесь ли распродажа? — поинтересовалась одна из посетительниц.
— Да уж поди все разобрали! Я своими глазами час назад видела, как сам Эрнест Кортелло отсюда столы вывозил!
— Я тоже видела, он их так любовно поглаживал! — подхватила другая.
Кортелло⁈ Так вот кто был тем неизвестным. Имя показалось мне смутно знакомым.
— Я говорила, девочки, место стоящее, — подхватила Аполлинария Петровна важно, — Лорочка, я же тебя просила посуду нам приберечь и не отдавать пока никому.
Я хотела было сказать,что бабулечка совсем запамятовала и ни о чем таком меня не просила. А потом заметила, что у нее как-то странно глаз дергается. Решила ей водички подать. Мало ли, вдруг ей совсем плохо уже.
Аполлинария Петровна стаканчик из рук моих приняла, а сама шепчет:
— Не видишь, я их интерес подогреваю, подыграй мне, — и снова тик начался на левый глаз.
Тут только до меня дошло, что все это было частью представления.
— Совершенно верно, приезжал Кортелло, но не назвал себя. Инкогнито! — сказал я.
— Да что ж я, не признаю его, что ли! — воскликнула первая старушка. — Он, милок, был.
— Там еще покупатели приходили, — подхватила ее подружка, — мужик и женщина, мерзкие такие. Вот уж они голосили, что им мебели не досталось!