После 25-летнего подавления чувства собственного достоинства, в ходе тяжелой войны с гитлеровской Германией многих русских покинуло чувство страха, и восстановилось чувство достоинства. Некоторые смелые, смекалистые русские люди во время войны решили использовать тему патриотизма в целях своего народа, например, — 17 августа 1942 года начальник управления пропаганды и агитации ЦК ВКП(б) Г. Александров направил секретарю ЦК А. Щербакову служебную записку, в которой говорилось:
«В управлениях Комитета по делам искусств во главе учреждений русского искусства оказались нерусские люди (преимущественно евреи). В Большом театре Союза ССР, являющемся центром великой русской музыкальной культуры, руководящий состав целиком нерусский. Такая же картина и в Московской государственной консерватории. Все основные кафедры возглавляют евреи. Неслучайно, что в консерваториях учащимся не прививается любовь к русской музыке, к русской народной песне».
Александров указывал, что необходимо «разработать мероприятия по подготовке и выдвижению русских кадров». В тяжелые годы войны стало возможным возрождение русского народа после захвата в 1917 году. А 24 октября 1942 года в СССР произошло ранее немыслимое — «вверху» отклонили предложение С. Эйзенштейна утвердить главную советскую красавицу — «комиссаршу» советского кинематографа Фаину Раневскую на роль княгини Ефросиньи Старицкой в фильме «Иван Грозный». И это с каким объяснением: якобы на крупных планах у этого эталона красоты новой элиты были сильно видны «семитские черты»!
Ранее за такой расизм или подобную шутку сразу расстреливали, а теперь вроде тихо — расстрела не слышно. — Возмутительно! Непорядок!
Евреи в СССР и во время войны чутко следили за своим незыблемым статусом советской элиты, и как только заметили первые признаки новой тенденции, то в 1943 году кинорежиссер Михаил Ромм написал «тревожное» письмо-кляузу — «сигнал» Сталину, в котором были такие строки: «Все эти перемещения и снятия необъяснимы никакими политическими и деловыми соображениями. А так как все снятые работники оказались евреями, а заменившие их — неевреями, то кое-кто после первого периода недоумения стал объяснять эти перемещения антиеврейскими тенденциями в руководстве Комитета по делам кинематографии».
Всполошилась вся советская кинематографическая элита: Хейфец, Ромм, Эйзенштейн, Райзман, Трауберг, Эрмлер и пр. Израильский историк Я. Рабинович отмечает: «Михаил Ромм вспоминает, как в те времена даже возник проект переименовать студию «Мосфильм» в «Русфильм». На высоком форуме кинематографистов «центральным» было выступление Астахова, имя-отчество не помню, хромой он был, уродливый и ужасный черносотенец. Был он директором сценарной студии. Вот тут вышел он, хромая, на трибуну и произнёс великое выступление:
"Есть-де, мол, украинская кинематография, есть грузинская, есть армянская, есть казахская. А русской до сих пор не было. И теперь нужно создать русскую кинематографию. И в русской будут работать русские кинорежиссёры. Вот, например, Сергей Аполлинарьевич Герасимов — чисто русский режиссер"». По этому поводу Я. Рабинович злорадно ёрничает:
«Не знал бедный Астахов, что у Герасимова-то мама еврейка, — иронически сетует Ромм — Шкловский у нас считался евреем, потому что отец у него был раввином, а мать поповна, а Герасимов русский, потому что Аполлинарьевич. А что мама — еврейка, это скрывалось».
Астахов не подозревал, что был «в окружении». Обратите внимание — сколько возмущения и ерничания по поводу того, что какой-то русский в СССР хотел добиться не полноправия на своей земле, а некоего подобия национального равноправия, и предложил название для студии — «Русфильм».
Если в условиях начатой США холодной войны её политики и спецслужбы поставили задачу — использовать какой-то фактор внутри СССР для его ослабления, разложения изнутри, то на кого они могли сделать упор? — На сепаратизм татар? На украинцев? На белорусов или казахов? Или на самую революционную нацию, которую Сталин к 1939 году фактически лишил власти в СССР?
Этот выбор вскоре стал ясен. «В апреле 1946 года Советский Союз посетил председатель еврейской антифашистской помощи в США, один из редакторов еврейской реакционной газеты «Дер Тог» Гольдберг. По приезде в Киев Гольдберг посетил киевскую синагогу и еврейский кабинет при Академии наук УССР, где в своих выступлениях обещал полную поддержку со стороны еврейских кругов США по устройству судеб евреев, проживающих в СССР.