Вернёмся к нашей поездке на такси в выставочный зал. Это тоже своеобразный ПОБЕГ от конфликта в самом себе, прежде всего. Доехали, как говорится, с ветерком, водитель нарушал скоростной режим и слушал матерные песни, в основном про наркотики, благо он молчал и с нами не пытался заговорить.
В зале было пусто, видимо, никто не интересовался выставкой после открытия. На стенах ещё оставались работы – «фантики». Мы сняли фотографии Прохора, сложили в стопку, Прохор сунул её под мышку, я отдал служащей выставочного зала плоскогубцы, которые она нам выдала и гвозди вытащенные из стены. «Приходите ещё портить стены» – сказала она. Зачем сказала, мы не поняли, ведь гвозди она сама нам выдала, чтобы мы прибили фотографии. Мы вышли на улицу весёлой компанией, смеясь над выставкой и радуясь скорому окончанию две тысячи девятнадцатого года. Я предложил пройтись пешком и купить самсы напротив курантов, в том самом месте, где сотрудник ГАИ оштрафовал таксиста ночью, они и вправду там самые лучшие, какие я только пробовал, все поддержали мою инициативу, и мы направились к самсушной.
На перекрёстке двух улиц, под светофором, мы ели самсы и говорили об игровых приставках Dandy и Sega, первая у меня водилась, я подключал её к чёрно-белому телевизору, стрелял по уткам, вылетающим из кустов, и играл в «танчики». Кассеты с играми у всех моих друзей были без боксов, просто платы, мы знали по рисункам схем, какие игры на них. Когда у меня появилась приставка – это было настоящее чудо, сравнимое, разве что, с микроскопом. Но компьютеры быстро их вытеснили, а вместе с ними и волшебство, как мне тогда казалось, всего детства. Эта приставка была для меня чем-то вроде деда мороза, которая до какого-то момента оставалась частью этого мира и моей жизни, а потом всё рухнуло, играть стало скучно, так же рухнуло, как и вера в чудеса и безвозмездное добро, когда я узнал, что Деда Мороза не существует. В обоих случаях я не мог понять, зачем это надо было, для чего это придумали. В случае с приставкой – она забирала много времени и ничего не давала взамен, а Дед Мороз – это был ужасный обман взрослых, которым я верил, пока не узнал, что они мне лгали, морочили голову, дедом, который кладёт подарки под ёлку. А я ведь просил у него всякую ерунду, кажущуюся мне тогда нужной, писал письма. Я верил же блин, что это он кладёт всё, что я у него просил. А потом я понял, не помню как, просто однажды, я понял, что мне врали. Тогда я задумался, а о чём мне ещё врут взрослые? Может всё, что они говорят – это ложь? А вдруг им тоже лгут, другие взрослые, а они верят в это? Вдруг всё в этом мире, как Дед Мороз, не существует, а есть только ложь? Да и как после нескольких, первых лет моей жизни во лжи, я могу теперь кому-то поверить? Но из этого я вывел для себя урок, что лгать это плохо, после этого я стараюсь не врать, меня за это, разумеется, не любят, но зато я не веду себя как все те, кто нагло врал и продолжает врать. Потом у меня был похожий опыт с Богом, я поверил в него, как в деда мороза, когда-то, в детстве, мои родители ходили тогда в протестантскую секту и убедили меня, что Бог есть. Так вот, я поверил, не смотря на плохой опыт с Дедом Морозом, и как-то попросил у родителей ролики. Они сказали – молись, проси у Бога. Я начал просить, искренне, как в детстве у Деда Мороза, я верил – Он непременно сделает так, что у меня появятся ролики. Но они не появлялись, тогда я подумал: – «Зачем родители так со мной поступили во второй раз, могли бы хоть веру в Бога не рушить». И тогда я поставил ультиматум Ему: – «Если Ты есть» – сказал я как-то перед сном. – «То сделай так, чтобы у меня были ролики, а если тебя нет, то они не появятся». Роликов у меня никогда не было! Потом я смекнул всю эту простую схему и начал вести детское служение, мне было тогда лет 8 – 9, и когда все собирались на Богослужение в зале театра Русской Драмы, своих отпрысков отдавали на детское служение, которое я и организовал в гримёрке. Мы читали детскую библию, беседовали, кто и как понял прочитанное, детишки по очереди рассказывали случаи из своих коротеньких жизней, как Бог им помог. Как я уже писал – я понял всю схему взрослых игр и стал собирать десятину с детей, кто-то отдавал мне процент от карманных денег – на которые я покупал печенье и конфеты для наших собраний, ну, не на все, конечно, а некоторые сами притаскивали сладости, так-как денег им не давали. Всё шло хорошо, детей становилось всё больше, я накопил на ролики, но не успел купить их – родители попросили занять им эти деньги, я занял, а они не вернули мне их по сей день. Я не расстроился, принялся развивать свои служения – придумывал игры, покупал «духовную» литературу, в общем дела у меня шли в гору. И как-то, представляете, ко мне подходит главный во всей этой богадельне и говорит: – «Ты десятину, собираешь, делиться надо, я ведь аренду плачу». – Такого я никак не ожидал, в моём детском мозгу это не укладывалось, я сказал, что трачу всё на книги и сладости. Видимо он мне не поверил и запретил вести детское служение, а потом и вовсе прогнал меня из бизнеса.