Вечером планировали новый год. Сидели за столом на кухне с Прохором и Юлей. Сошлись мы в одном, нам хотелось встретить две тысячи двадцатый в весёлой компании с бухлом и травой. Прохор предложил поехать к Джоникам, сказал, что они нас приглашали к себе. Помимо нас к ним собирался Тёма с девушкой, какой-то старый ЦРУшник, правда он по-русски не говорит, но это не мешает ему тусить. А, и ещё два голубых парня, «они очень забавные, если не принимать их всерьёз» – так сказал Прохор. Ну, что ж, компания собиралась интересная, можно было бы и с ними встретить двадцатый, такая круглая дата, год обязан просто быть запоминающимся и необычным.
Я вышел на улицу, прикурил, с неба полетели хлопья снега, как в кино. Я стоял, курил, выдыхал дым с паром, а вокруг меня кружили снежинки, я смотрел на небо, и они падали мне на лицо, тут же таяли, превращаясь в маленькие капельки воды. «Вот ещё один год заканчивается, что нас ждёт впереди. Что меня ждёт впереди, к чему я приду в итоге? Вот если бы знать, что будет через десять или через двадцать лет, тогда было бы намного проще жить. Хотя какая разница, знать или не знать, что будет, ведь всё либо предрешено и в таком случае не убежать от судьбы. Что бы мы не делали, мы бегаем по кругу и идём к конечной цели. Смерть и рождение, мироздание зациклено, мы оказываемся в этом мире на мгновение и принимаем всё всерьёз. Любим, выбираем президента, заводим семьи, рожаем детей, снова выбираем президента и горбатимся на ненавистной работе, а потом спиваемся. Играем в эти игры и думаем, что это по-настоящему, мы верим, что что-то зависит от нас, будто мы можем на что-то повлиять изменить ход событий. Это же всего на всего мгновение, мы как снежинки, падаем на лицо и таем. Но за это короткое падение успеваем многое сделать, и стоит ли моё мгновение того, что я делаю? Если всё неизбежно, зачем что-то делать? Или всё совсем не так и то, что будет через десять или двадцать лет зависит от того, что мы будем делать эти годы. Мы сами выбираем чем мы будем в нашем полёте, а потом растаем, станем капелькой воды, лёгким воспоминанием в чьей-то памяти, в каких-то вещах, которые превратятся в прах, исчезнут. Капля высохнет!». Я смотрел в небо, вдыхал дым, о чём-то мечтал, к чему-то стремился, строил планы, возлагал надежды, я мечтал. Я всю жизнь мечтал! Я растворился в своём полёте, замер между небом и землёй, попытался растянуть время и что-то из этого вышло. Я стою на улице, снежинки падают на моё лицо, тают, я затягиваюсь горьким дымом, он наполняет мои лёгкие, может это меня убьёт, а может что-то другое, круг замкнулся. Он замкнулся во мне, во вселенной, во всём мире, в самой жизни. Мы те, кто мы есть, мы верим во всю эту дурацкую мишуру, пытаемся играть по правилам. И всё так просто, но мне всегда хотелось другого пути, настоящего полёта, оттуда с неба на землю, на чьё-то лицо, чтобы стать каплей на ресницах. Хотелось, и вот я сорвался, лечу, падаю, я открытая книга в ваших руках, я слова, я мысль, я… Как бы мне не хотелось, чтобы не заканчивались день, вечер, год, жизнь, но всё закончится, страница перелистнётся. А жизнь будет перетекать из одного поколения в другое и мы обречены притворяться, что нас устраивает наш полёт, лишь изредка мысль мелькнёт… «О, нет, опять?» Мы её прогоним! Жить надо именно так и ни как иначе, нам не светит ничего другого, всё предрешено и попытка что-то изменить может плохо кончиться. Плохо кончиться! Как это смешно звучит, всё одинаково закончится – погаснет свет, исчезнут декорации, закончится роль, только вместо аплодисментов будет играть туш.