НОВЫЙ ГОД
Утром тридцать первого декабря, ну, как утром, ближе к обеду, я вылез из спального мешка, Юлин мешок был пуст, она уже встала. Так, вот, выполз я из спальника, натянул штаны, футболку, носки, кофту и вышел на кухню, в доме все галдели, кто ёлку наряжал, кто порядок наводил, подготовка к новогодней ночи шла полным ходом. Я выпил кофе, выкурил сигарету, перекинулся парой слов с домочадцами, и принялся за готовку плова. Ко мне присоединились Юля и Прохор, мы включили группу Сплин, альбом «Овертайм», это мой любимый альбом у этой группы, вообще Саша Васильев, хоть и не дотягивает до русского поэта – судьба не столь трагична, но рок исполнитель он лучший, по-моему. Хотя, если задуматься и углубиться в эту тему, то можно найти массу групп и исполнителей, например, БГ. Но, не будем углубляться, под БГ готовить плов и нарезать салаты не так кайфово как под Сплинов, хотя они весьма депрессивны.
Потом мы сходили за пивом, и готовка превратилась в тусовку, к нам на кухню пришёл Петруха, помогать он не хотел, но пить пиво не отказался. Потом пришёл Витёк и тоже включился в пьянку, а к тому времени это была уже предновогодняя пьянка, салаты были нарезаны, рис напаривался, а Валера придумал запечь курицу в духовке, так, что Витёк натирал куриную тушку чесноком со специями и разглагольствовал о Гоголе. Ох уж этот Гоголь, нет он, конечно отличный писатель, только так восторгаться, представляется мне излишним. Не он один достоин такого пристального внимания, русские классики все великолепны, без исключения. Но Гоголь обо всём написал в своём произведении «Портрет», но несмотря на это, Витя всё же перегибал палку, и чем сильнее он пьянел, тем больше говорил о Гоголе.
Курица шкварчала в духовке, солнце садилось, воздух остывал, кровь горячилась от спиртного, наступала новогодняя ночь. Я с Валерой перешёл на водку, мы пили и накрывали на стол: застелили его праздничной скатертью, переложили салаты в хрустальные салатницы, сделали канапе с красной икрой, бутерброды со шпротами, нарезали колбасу, сало, сыр и всё это на стол. Между делом выпивали и вели беседы о литературе. Валера восторгался Платоновым, ну, не прям-таки он сам им восторгался, насмотрелся разных передач, где мусолили Платонова, его книги и его жизнь в Сталинские времена. Как я уже писал, сам он не читал ни одной книги Платонова и складывал своё мнение исключительно из слов дядек и тётек, как он сам выражался: – «Они же умные дядьки и тётьки, кто мы такие, мы же не хрена не рубим, нам с тобой до их уровня, Диня, не дорасти уже никогда». Может он и прав, а может и нет, я же не восторжен Платоновым, больше, он мне неприятен. Я прочитал его книгу «Чевенгур» ещё в юности, я, тогда как раз переживал очередной кризис – безработица, одиночество, творческий застой и тут попалась книга, жёлтого цвета, с рисованным Платоновым, что это и кто это, я на тот момент не знал. Но когда дочитал, я уже сложил своё твёрдое мнение об этом писателе. Говоря о языке, которым он пишет, можно отметить, что он поэтичен, но не больше, его обороты речи… Хотя, о чём это я? Какая разница, я не критик и литературовед, пусть этим занимаются умные дядьки и тётьки, которых смотрит Валера… В доказательство того, что Платонов крут, а мы все тупые, Валера включил передачу с какими-то дядьками и тётьками, вот уж и вправду, по-другому их не назовёшь. Они сидели за круглым столом, одетые в костюмы и платья, наверное, ещё советского производства и мусолили, что же он хотел сказать своим «Чевенгуром». Я пьянел, а они нагоняли тоску, год заканчивался грустным Платоновым, с не менее грустными дядьками и тётьками. Зачем Валера это смотрит, взял книгу, прочитал и всё станет ясно. Но нет, зачем читать книги, когда можно насмотреться передачек и ходить умничать. Пока мы пили и смотрели, все разошлись с кухни, уж лучше бы мне про Гоголя говорил Витёк, чем вот это вот всё. Тут Валере куда-то понадобилось уехать, и он уехал. Я выключил этих дядек с тётьками и включил фильм «Кофе и сигареты», рекомендую, хорошая картина, в частности эпизод с Томом Вейтсом и Игги Попом. На кухню вернулась Юля, Прохор с Витей и весёлая пьянка продолжилась, я посоветовал Вите почитать Платонова, сказал, что он величайший писатель двадцатого века (так говорили дядьки с тётьками), но совсем недооценённый, что он вложил в русскую словесность неоценимый или неоценённый вклад, не помню, что они там говорили, да и имеет ли это какое-то значение. По мне так не Платонова надо за уши тянуть из «Котлована», а обратить внимание на Ивана Шмелёва, я считаю в книге «Богомолье» он отразил русскую настоящесть, или настоящую русскость. Вот уж действительно, кто может претендовать на звание величайшего русского писателя двадцатого века.