Обычно мясные блюда покидали кухню, пересекали улицу и попадали во дворец как раз напротив большой буфетной затем они поднимались по лестнице и устремлялись по коридорам Версаля, пока не достигали королевского стола. Сегодня торжественная процессия углубилась в сады, и это необычайное шествие в конце концов прибыло к тому месту, где был сервирован ужин. Произошло еще одно отклонение от заведенного порядка: у выхода из большой буфетной Пьетро поставил группу дегустаторов. Эта вторая маленькая армия была выстроена, как на параде, и наряжена в красно-синие костюмы с белым поясом. Каждый из этих янычаров опускал палец, кусочек хлеба или ложку в разные проносимые перед ним блюда, дабы убедиться, что никакая зловредная рука не добавила в них капельку сильнодействующего яда. Пьетро попросил Сартина и все дворцовые службы охраны удвоить бдительность, раз Баснописец все еще был на свободе.
Венецианец подошел к первому метрдотелю.
– Вам есть о чем доложить?
Взъерошенный метрдотель снял передник, о который он только что вытер руки, и косо взглянул на Пьетро.
– Да нет, мой друг. Я могу доложить о приготовлении около сорока трех блюд, которые мне предстоит доставить в импровизированный буфет его величества! Этого вам достаточно?
Пьетро не настаивал.
Теперь бесчисленные слуги и официанты одно за другим выносили блюда, горшочки и супницы, мелкие и глубокие тарелки. Шествие открывали большие похлебки из старого каплуна и четырех куропаток с капустой; за ними следовали легкие похлебки, включая биск[49] из шести молодых голубей, одну похлебку из гребешков и с мясом, а также два легких супа на закуску. На смену похлебкам пришли главные закуски: круглый пирог, начиненный четвертинкой теленка и дюжиной голубей; а также легкие закуски: шесть жареных цыплят и две рубленые куропатки. Иных закусок тоже хватало, они включали трех куропаток в соусе, двух индюков на гриле, шесть круглых пирогов, запеченных на горячих углях, а также трех жирных куриц с трюфелями. Затем следовало жаркое, два каплуна, девять цыплят и два скворца, шесть куропаток и четыре круглых пирога. Фрукты и десерты, компоты и варенья в фарфоровых тазиках и вазочках еще ждали своей очереди. И это пантагрюэльское меню, естественно, было составлено исключительно для короля с королевой. Блюда, приготовленные для придворных, уже были поданы. Придворные только что расположились за столами у самой купальни Аполлона, предварительно посмотрев импровизированный спектакль, который Мария Антуанетта дала на пленэре, в Рокайлевом боскете. Какое это было причудливое шествие! Официанты, как солдатики, маршировали по террасам, спускались к Зеркальным прудам и к бассейну Латоны, затем шли по Королевской аллее, по направлению к купальне.
Пьетро следовал за ними по пятам, и разложенное по тарелкам кушанье как будто плясало у него перед глазами.
«Не сводите глаз с мяса».
До представления, около шестнадцати часов, всем была подана небольшая закуска в самом центре Лабиринта, в Безымянном боскете, том зеленом кабинете, где – тайное и уже призрачное воспоминание – был повешен Ландретто тогда, когда двор покинул Версаль. Из бассейна в центре кабинета словно выросли круглые столики, покрытые салфетками пастельных тонов. На них стояли дыни вперемешку с ликерами в графинчиках с выгравированным узором. Внутри дворца из марципана располагались имбирные пряники в форме сундучков, из которых можно было достать пирожные, цукаты или карамель. Чтобы радовать глаз, зеленый кабинет был также украшен португальскими апельсиновыми деревьями, вишневыми деревьями и двумя кустами голландского крыжовника. Людовик XVI и Мария Антуанетта заняли свои места. И весь двор, проследовав между рядами тополей, образовал процессию, направлявшуюся с противоположной стороны Большого канала.