Итак, я все шел и шел, мечтая, философствуя, закинув ружье за спину, еле волоча ноги. По-моему, солнце не очень спешило к горизонту. Не новый ли Иисус[6] против всяких законов космографии, остановил его в обычном беге по небу? Закончится ли когда-нибудь этот изнурительный день, именуемый открытием охотничьего сезона?
IX
Но конец есть всему, даже бескрайним полям. Вдали показался лес, пересекающий долину. Не торопясь, я подошел к опушке. Где-то очень далеко раздавались выстрелы, напоминающие фейерверк 14 июля.[7]
— Ну и разошлись, — подумал я. — Эдак никакой дичи не останется к следующему сезону!
В лесу было гораздо уютнее, чем в открытом поле. На верхушках деревьев сидели все те же безобидные воробышки, которых в лучших ресторанах вам улыбаясь подадут на вертелах под видом полевых жаворонков.
Наконец просека вывела меня на большую дорогу. По правде говоря, демон охоты к этому времени завладел всем существом вашего покорного слуги. И теперь я уже не нес ружье на плече, как что-то ненужное, а держал наготове и бросал направо-налево ищущий взгляд. Ничего!!! Воробьи, пренебрегая приглашением на кухню парижского ресторана, притихли на деревьях.
Раз или два мне приходилось вскидывать ружье и опускать. Это был всего лишь шум листвы, не хватало еще стрелять по деревьям. Наступило пять часов вечера. Наверняка минут через сорок покажется харчевня, откуда мы отправимся в Амьен, предварительно хорошенько закусив.
Мой путь пролегал по главной просеке, ведущей к Эрисару. Я был по-прежнему настороже. И вдруг остановился… Сердце учащенно забилось! Буквально в пятидесяти шагах нечто темное, с серебристой кромкой и горящим красным зрачком, глянувшим прямо на меня, промелькнуло в колючих зарослях. Заяц? Фазан? А почему бы и нет! Насколько же я вырасту в глазах честной компании, если вернусь с добычей. Взволнованный, как Дювошель, Максимон и Бретиньо вместе взятые, затаив дыхание, с ружьем на изготовку, в подобающей позе, опустившись на колено, правый глаз открыт, левый зажмурен, я оказался в двадцати шагах от цели и выстрелил.
— Попал! — Радости моей не было границ.
На сей раз никто не посмеет оспаривать столь точный выстрел. И действительно, собственными глазами я видел разлетевшиеся в разные стороны пух, а может быть, даже и перья.
За неимением собаки пришлось самому бежать в кусты к несчастной дичи, не подававшей признаков жизни! Но что это? Вместо фазана жандармская фуражка, окаймленная серебряным галуном, с кокардой, красный цвет которой показался мне глазом.
X
И в это время с земли поднялся владелец простреленного головного убора. С ужасом я узнал голубые брюки с черной окантовкой, темный пиджак с серебряными пуговицами, желтый пояс и портупею Пандора.[8]
— Что, начался отстрел жандармских фуражек? — спросил он тоном, отличающим людей его профессии.
— Господин жандарм, уверяю вас!.. — ответил я заикаясь.
— Однако вы попали прямо в кокарду!
— Господин жандарм… я решил, что это заяц или… Иллюзия, и больше ничего! К тому же я готов уплатить…
— В самом деле? Учтите, это обойдется очень дорого… Тем более что стреляли вы без разрешения!..
Я побледнел, душа ушла в пятки. Именно в этом была вся загвоздка.
— Так есть у вас разрешение? — спросил меня Пандор.
— Разрешение?..
— Именно! Вы прекрасно понимаете, о чем идет речь!
Ну конечно же ничего похожего у меня не было. Стоило ли обременять себя формальностями ради одного дня охоты. На всякий случай у меня есть оправдание: забыл.
Недоверчивая и ехидная улыбка появилась на лице представителя закона.
— Зато я не забуду составить протокол! — заметил он тоном человека, рассчитывающего на солидную премию.
— Ну зачем же! Завтра я предоставлю вам разрешение, уважаемый господин жандарм, и…
— Да, да! Я все прекрасно понимаю, но протокол все равно придется составить!
— Замечательно, составляйте, раз вы глухи к просьбе новичка!
Что ни говори, сочувствующий жандарм — это уже не жандарм. Слуга закона достал из кармана записную книжку в желтой обложке.
— Ваше имя? — спросил он.
Стоп! Я не мог не знать, что при таком стечении обстоятельств, как правило, указывают имя одного из друзей. Даже если бы в то время я имел честь быть членом Амьенской академии, то не колеблясь назвал бы имя одного из своих коллег. Пришлось остановиться на старом приятеле, выдающемся пианисте.
Добрый малый, в то время как на него составляли протокол, бесспорно, был весь в музыке. Пандор тщательно записал имя жертвы, ее профессию, возраст, адрес. Потом очень вежливо попросил передать ружье, что я и сделал с великим удовольствием, а в придачу рискнул предложить и сумку, пороховницу, патронташ, от чего страж порядка тут же отказался. А жаль! Оставалось уладить вопрос с фуражкой. К великой радости обеих сторон, он был урегулирован тотчас же с помощью золотой монеты.
— Очень жаль, — сказал я.
— Да, фуражка была почти новая! — подхватил Пандор. — Я приобрел ее шесть лет назад, у одного бригадира, уходящего в отставку. — И, водрузив точным жестом головной убор на его законное место, ретивый служака отправился восвояси.
Через час я входил в трактир, всеми правдами и неправдами скрывая исчезновение ружья, не заикаясь о своем приключении. Надо сказать, что охотники на сей раз вынуждены были удовлетвориться одной перепелкой и двумя куропатками на семерых. Понклуэ и Матифа разругались вконец, а Максимон и Дювошель обменялись даже зуботычинами по поводу где-то еще бегающего зайца.
XI
Сколько волнений пришлось мне испытать и течение этого знаменательного дня. И в результате уличен в охоте без удостоверения, составлен соответствующий протокол, причем я там фигурировал под чужим именем. Обман властей!!! Что может еще случиться с начинающим охотником, вздумавшим сделать карьеру Андерсона и Пертюзье?[9]
Мой Друг был неприятно удивлен, получив повестку явиться в суд Дуллана, где ему не удалось доказать свое алиби. И как следствие он был приговорен к штрафу в шестнадцать франков да еще к уплате судебных издержек на такую же сумму.
Но спешу добавить, что вскоре мой приятель получил по почте перевод на тридцать два франка, покрывающий его расходы. Он так никогда и не узнал фамилии своего благодетеля.
Вначале, если помните, я говорил о том, что не жалую охотников, особенно за их страсть рассказывать всякие небылицы. А теперь рассказываю свои. За что прошу у читателя прощения. Это больше не повторится.
Описываемая экспедиция была для автора первой и последней.
С тех пор ваш покорный слуга, как только встречает охотника с ружьем и собакой, не упускает возможности пожелать ему удачной охоты. Говорят, что это приносит неудачу.
6
Иисус — намек на эпизод из Библии, где солнце остановилось по приказу пророка Иисуса Навина (Книга Иисуса Навина, гл. 10, ст. 12).
7
Фейерверк 14 июля — речь идет о торжествах в день государственного праздника Франции в честь взятия Бастилии в 1789 году и начала Великой французской буржуазной революции.
8
Пандор — имя жандарма из популярной в конце XIX века во Франции песенки Ж. Надо, которое стало нарицательным в разговорном языке для обозначений жандармов.
9
Андерсон Шарль (1827–1867) — шведский путешественник и охотник, автор весьма популярных в XIX веке описаний странствий по Южной Африке.
Пертюзье Шарль де (1779–1836) — французский артиллерийский офицер, дипломат и литератор, известный своими красочными описаниями путешествий по Османской империи и Балканам.