- Вот..! – повторил он своё первое впечатление практически слово в слово. – На последнем допросе, что ещё было? После иголок под ногти: капали, мазали?
- Ну, да, антисептиком мазали, - выдернула руку девушка. Всё, что хотел, старлей, похоже, рассмотрел и теперь сжимал её запястье больно и скорее неосознанно.
- Ты прямо видела этот антисептик, банку, этикетку?
- Ничего я не видела! – огрызнулась девушка, уже жалея, что не оборвала параноидальную истерику в самом начале. – Врач обрабатывал.
- Мне почему не сказала?! – вместо ответа, вспылил Захар.
- А должна была? – искренне изумилась Ариана. – Меня в тот раз и по почкам били и без зубов оставить обещали, об этом тоже надо было рассказать?
- Ты сама-то руки свои сейчас видела? – снова бесцеремонно ухватил он её за запястья и буквально под нос их сунул. – Что это знаешь?
- Воспаление, инфекция… Грязь попала!
- Это первичный сифилис! Шанкры формируются, там, где тебе добрый доктор пальцы «антисептиком» обработал! – на одном дыхании выдал парень и, поймав взгляд сокамерницы, скривился. – Не надо так смотреть, я не чокнулся. Ну… не настолько, чтоб симптомы перепутать. У меня самого… вторая стадия.
- Что? – коротко бросила лейтенант, прищурившись. – Ты? Заразный? И молчал?!
- Теперь это уже не важно, - набычившись, отмахнулся сокамерник. – Главное – решить, как дальше будет.
- А я решила, - спокойно просветила девушка, слишком знакомо подбираясь для прыжка. – Если всё выше сказанное – бред, и ты зря мотаешь мне нервы – убью. А если – нет… убью тем более!
Как-то сразу у них знакомство не пошло, с первой встречи. Так и сейчас вместо того, чтоб пострадать, послушать друг друга, пожалеть, ссорились чуть не до драки. И тихо до подъёма, как задумывал, обсудить не получалось. Но коридорный не лез, то ли ночную смену в дежурке сладко досыпал, то ли от начальства указания были не вмешиваться. «Арька – трусиха, Арька – длинная коса», как иной раз рядовой Овал-Мурт свою подружку называл, смотрела на Захара по-волчьи и кипела примерно тем же градусом. Вот и как ей, дуре, объяснить, что гнить заживо – это страшно? Что допустить он этого не может! Возможно, конечно, не с той стороны подошёл… Не так про смертельные болезни рассказывают – без криков, без мата… Но по-другому старлей не умел. А время капало. Придут за ней скоро, и если эта коза на допросе упрётся, то всё… пиши – пропало.
- Дознавателю скажешь, что осознала: вину признаёшь, бумаги подпишешь, - тоном, не терпящим возражений, рыкнул парень, борясь с желанием самому придушить вздорную соседку. Ответом стала выразительно вздёрнутая бровь и не менее выразительный, неприличный жест. – Идиотка! Тебе хотя бы первый укол получить надо! Расстрел лучше… чем вот это! – стянул он рубаху, открывая россыпь старых и новых язв. Внутри ещё хуже! Когда сама почувствуешь, поздно будет.
- К стенке… чёрт с ними… может и лучше, - процедила сквозь зубы Ариана. – А остальные? Там два столбика мелким почерком было. Их всех на душу взять? Сам-то смог бы?!
- Время надо потянуть! Поняла?! – зашипел Захар ей прямо в ухо, опрокидывая на пол, нависая, не давая подняться. – Первый укол! Реактивная форма – надо затормозить! Скажешь, что согласна подписать, но только после того как лечить начнут, когда пальцы заживут и ручку сможешь держать!
Сидя в кабинете с перебинтованными руками и чашкой крепкого, сладкого чая, который приходилось хлебать, не поднимая от стола, Ариана с подсказками Рунтора натужно сочиняла устав и свидетельства подрывной деятельности этой грёбаной секты. Сложноподчинённая, всемогущая организация, зловредной грибницей опутавшая светлое общество, затуманившая умы и отвратившая от Единого как души простых прихожан, так и видных политиков, военных, представителей коммерческих и даже некоторых закрытых структур. Лейтенант подтверждала всё с полуслова, где-то со второго десятка перестав считать высокопоставленных «завербованных», которые так же в скором времени захотят оторвать ей голову. Директор центрального банка? Сектант! Глава президентской клиники? Тоже! И в мирском суде, и в комитете по правам человека – сплошь враги народа, аж самой жутко. А всё Захар – сволочь… Но, как ни крути, прав. Мученическая смерть с медленной деградацией – это, конечно, очень по «Завету» почётно, но… не дальновидно. Умереть-то всегда успеется, вот хотя бы, когда эту самую ахинею, что она уже второй час несёт, на самом деле подписывать подсунут.
- Ещё чая? Может быть, пирожков из столовой заказать? С ягодами сегодня, горячие ещё, - дружелюбно предложил дознаватель, расторопно отдав соответствующее распоряжение, заглянувшему в кабинет бойцу. Настроение у храмовника было на редкость замечательным и попроси сейчас Ариана, наверное, и баню бы организовал и кинопроектор в камеру.