Тимур перевернулся на спину и, приоткрыв глаза, впервые удостоил внимания сидящего рядом «приятеля».
- На кого это «на нас»?
- На неравнодушных… информаторов… тебя и меня, - вдохновенным шёпотом пояснил мужичок. – Я же вижу… Там в камере… Они тебе тоже не нравятся и как равного никогда не примут…
Парень на пару секунд онемел. Это что же? Его сейчас в «крысы» вербуют?! Видать, сильно он с толерантностью перестарался, раз Шкура в нём своего почуял. Хотелось, конечно, ему ещё пару моментов про «страшную лейтенантшу» слить, но, похоже, дружбу пора заканчивать.
- Уйди, - приподнимаясь на локтях, душевно предупредил Тимур. – По-хорошему прошу.
- Ну, зачем ты так? – натурально расстроился «приятель». – Прими Единого, и он о тебе позаботится. Вот я… под расстрельной статьёй хожу и давно бы в могиле гнил, но я преданный, смиренный раб, и, пока пользу праведному миру приношу, господь меня бережёт. Ты тоже так сможешь!
- А я не раб! – раздражённо скрипнул зубами горец. – Тебе нравится – вот сам и живи на коленях. С меня спрос только перед Эджес–Вухом будет.
- Дык ты ж уже… - удивлённо заулыбался Шкура. – Уже девку эту из миграционного отдела слил… И знал, что делаешь, и тебе понравилось, правда? Одним махом за все унижения с ней рассчитался. Так зачем останавливаться?
- С этой девкой у меня свои счёты, а тебе я сейчас башку отверну, - угрюмо подобрался эдаец. – Сам уйдёшь, нет?
- Ты пока просто не понимаешь: по эту сторону решётки тоже можно неплохо жить! – недоумевая, чуть отпрянул благодетель, давясь торопливым шёпотом. – Без пыток, без голода… Не хочешь здесь работать – так в другую камеру переведут, в другую тюрьму. У тебя все карты на руках: вон как к Касиму втёрся. Я видел, староста то и дело тебя в сторону отводит, шушукается, заступается… Молодец! Всё правильно рассчитал, и с любым так можно! Ясное дело: молодой, смазливый и…
Короткий, заполошный то ли вскрик, то ли писк как в вату ушёл в удушливую черноту камеры, хруст шейных позвонков и последние судороги незадачливого Шкуры… Нет, никогда бы не вышло из эдайца адепта «светлой веры». Говорили, что даже в момент убийства истинный слуга Единого должен молиться о загубленной душе… Тимур же молился о том, чтоб из коридора их не услышали, а ещё сожалел… что нет ножа. Им он орудовал куда как проворнее, а для «приятеля» так и вообще бы расстарался.
***
Тяжёлые, грозовые тучи девятым валом накатывались с юго-востока, менялся ветер, и сбор урожая пора было прекращать. Майор Вардан Овал-Мурт окинул взглядом оставшийся недокопаным край картофельного поля, стряхнул землю с лопаты, подхватил ведро. Господи, как с родителями общаться сложно стало… Здоровья нет, возраст, слабость – и всё равно на этом поле уже неделю копошатся. Привёл солдат – за полдня бы управились. Так нет! Им не надо! Они Тимура с Арьей подождут… Сам помогать взялся – опять не довольны: спина, осколок… Сиди все выходные и смотри, как они тут одни упираются.
Расторопно, не желая попасть под ливень, мужчина забросил в отцовский микроавтобус последний мешок с урожаем, примостил хозинвентарь и тронулся в сторону фермы. Выкошенная и вытоптанная дорога между полями услужливо стелилась под колёса сухой колеёй, шумел ветер, и мысли неизменно возвращались к больной теме. Что может майор на гражданке против незыблемого, многоликого Храма? По первой злобе хотелось сделать то, что лучше всего умел: аккуратный штурм с последующей зачисткой свидетелей. Солдаты и техника в наличии, а уж за последствия он бы ответил… но только сам. А пацанов-желторотиков угробить, даже ради Арьки… нет... не имеет права. Когда немного остыл и головой соображать начал, по старым связям прошёлся: где-то надавил, где-то подмаслил, а где-то по дружбе вышло… Нашлись и у мэра щекотливые грешки, за которые с него как с золотой рыбки выгоду спросить можно. В коем веке проверяющие инстанции зашевелились, и казалось, что дело пошло… Комиссия по правам человека… да они в храмовую тюрьму даже нос сунуть боялись. Видимо, не слабо им глава хвосты накрутил, раз по-настоящему за работу взялись… и обломались, вторая категория мирским не по зубам. Тюрьма второй категории – это ад…
- Майор, стой! – Вардан сбавил ход, вглядываясь в чуть сгорбленную фигуру, размахивающую руками возле следующего поворота.
Прилив бешенства прокатился по телу ударной волной, а педаль газа медленно, но верно пошла в пол. Танкист… один… на пустой дороге… Сразу его переехать или поймать, и чтоб помучился?
- Майор! Не дури! Меня Зет-Анна прислала…