–Марлини, – Кетрин прошла по теплому полу и встала рядом с лежаком для массажа, легко поглаживая его закругленные края ладонью.
–Что? Хочешь, чтобы я позвал банщика? – Усмехнулся Питер, смотря на ее расслабляющееся лицо.
–Просто в такие моменты мне кажется, что я вообще никогда не отдыхаю. – Она поднялась и провела рукой по волосам. – Ладно, Марлини, раз уж я никогда не отдыхаю, то и сейчас начинать не самое лучшее время. – Равнодушно заметила она.
Ее лицо, еще секунду назад, выражавшее абсолютное спокойствие и томящееся в приятной неге, будто бы она и вправду пришла на процедуры в восточную баню, теперь превратилось в несгибаемое непроницаемое лицо робота. Марлини знал это лицо и ненавидел его, как только можно ненавидеть то, что любишь всем сердцем.
Кетрин обошла его и подошла к раковине на другой стороне. Она заглянула в кадушку, стоящую под раковиной и неопределенно хмыкнула.
–Марлини, у тебя есть перчатка? – Она присела на корточки и вытянула руку, уже зная, что получит желаемое.
Питер достал из внутреннего кармана пиджака латексную перчатку и отдал одну Кет, а вторую натянул на свою руку.
–Что там? – Спросил он, присаживаясь рядом.
–Смотри. – Женщина наклонила кадку так, чтобы им было видно дно. В щелях между досками была странная серая пыль. – Это похоже на какой-то пепел. Такой же, как мы видели на месте последнего убийства. – Кетрин повернула голову так, что почти столкнулась лбом с мужчиной.
Ее лицо за мгновение налилось краской, и она почувствовала смущающее жжение на щеках и, чтобы хоть как-то избавиться от него, девушка вскочила на ноги.
–Мы отправим это в лабораторию. Хотя вряд ли это может что-то дать. – Сказал Питер, поднимаясь вслед за ней.
Кетрин поморщилась, зная, что Питер прав.
–Но у меня есть еще кое-что. – Марлини достал из другого кармана продолговатую синюю лампу и включил ее.
–И зачем нам лаборатория с тысячей сотрудников, если ты инспектор Гаджет? – Усмехнулась девушка.
Марлини улыбнулся в ответ и стал проводить по стенам помещения, тщательно обследуя ее каждый уголок, пока, наконец, не достиг цели.
–Смотри, Кет! – Воскликнул он, заметив на одной из стен странные символы.
Кетрин встала на лежанку для массажа рядом с напарником и провела пальцами по изображенным знакам.
–Я не египтолог, – сразу предупредила она, будто бы Марлини итак этого не знал, – но у меня был чокнутый профессор по культурам древневосточных цивилизаций. И однажды он заставил нас выучить не одну сотню самых распространенных египетских иероглифов.
–Ты узнаешь эту надпись? – С надеждой спросил Питер.
–Это символ Нила. – Указала она на изображение маленькой птички и волн рядом с ней. – А это – бог Хапи. – Девушка перевела руку на другую группу знаков.
–Бог Хапи? – Уточнил Марлини, спускаясь на пол.
–Да. – Кет оперлась на его плечо и спрыгнула вниз. – Покровитель Нила. Это бог Нила плодородного, разливов Нила, от которых и зависел урожай в Древнем Египте. Его изображали как эдакого водяного – полноватого мужчину с синей кожей, большим животом и зелеными волосами. Он, кстати, сын Гора.
–Интересные эстетические представления. – Саркастически заметил Питер.
Кетрин проигнорировала его замечание и продолжила:
–Помнишь, я говорила тебе о десяти казнях египетских? – Марлини кивнул. – Есть теория о том, что эти казни были направлены против конкретных египетских богов. Первая казнь – наказание кровью – заставляло египтян испытывать жажду. Они должны были поплатиться за то, что не могли утолить жажду свободы у евреев. Бог Хапи не уберег Нил он загнивания. Это был выпад против него.
Питер остановился в дверях и повернулся к девушке.
–Ты же не веришь?
–Я уже не знаю чему верить. – Растерянно покачала она головой, хлопнув ладонями по бедрам. – Эти люди умирали. Их кто-то намеренно травил. Намеренно, Питер. – Она ткнула пальцем в его грудь и требовательно посмотрела в глаза. – И я хочу найти виновного. Кем он ни был.
Ее уверенная удаляющаяся походка сказала Питеру, что Кетрин добьется задуманного любой ценой.
***
Рахмет вышел из спальни и захлопнул за собой дверь. Медленно спускаясь вниз по лестнице, он собирал все мысли, которые бурным потоком бродили в его голове.
–Как она? – Спросил другой мужчина, сидящий в глубоком кресле, в большой комнате, завешанной плотными шторами и освещенной тусклой напольной лампой у потухшего камина.