5. Я же, Цезарь, не прилагал старания приобрести своим искусством деньги, но предпочитал держаться того правила, что скудный достаток при добром имени лучше богатства при бесчестии. Ради этого я приобрел мало известности. Но, тем не менее, изданием этих книг я надеюсь стать известным потомству. Да и не удивительно, что меня так мало знают: другие архитекторы ходят и выпрашивают себе архитектурной работы; мне же наставники внушили: браться за дело не как просящему, а как просимому, потому что благородная краска стыда заливает лицо при вызывающей подозрение просьбе. Ибо ухаживают не за теми, кто получает, а за теми, кто может оказать благодеяние. Ведь подумаем, что должен заподозрить тот, кого просят доверить произвести расходы из его наследства в угоду просителю, как не то, что это, очевидно, делается ради прибыли и выгоды просящего.
6. Поэтому в старину поручали работу прежде всего архитекторам из почтенного рода, а затем узнавали, подобающее ли они получили воспитание, считая, что надо доверяться благородной скромности, а не дерзкой наглости. А сами мастера не обучали никого, кроме собственных детей или родных, и воспитывали их людьми достойными, совести которых можно было бы без колебания доверить деньги на такие важные вещи.
Когда же я вижу, что наука такой важности бросается на произвол неучей и невежд и таких, кто не имеет никакого понятия не только об архитектуре, но даже и о ее практике, я не могу не одобрять тех домохозяев, которые, строя для себя сами и полагаясь и надеясь на свою грамотность, рассуждают так: если приходится доверяться невеждам, то уж гораздо лучше самим, по собственной воле, чем по воле другого истратить известное количество денег.
7. Итак, никто не принимается у себя дома ни за какое другое мастерство, — ни за сапожное, ни за сукновальное или за какое-нибудь еще из более легких, — кроме как за архитектуру, из-за того, что выдающие себя за архитекторов называются так не по действительному знанию этого искусства, а обманным образом. По этой причине я и задумал написать руководство по архитектуре с тщательнейшим изложением ее правил, полагая, что такое приношение не будет неугодно никому из живущих на свете.
Итак, изложив в пятой книге то, что относится к удобному расположению общественных сооружений, в этой я разъясню правила построения частных домов и соответствующей их соразмерности.
Глава I. Расположение здания согласно климатическим условиям
Книга VI. Глава I. Расположение здания согласно климатическим условиям. Полный текст трактата Витрувия «Десять книг об архитектуре» (Vitruvius "De architectura libri decem") публикуется по изданию Всесоюзной Академии Архитектуры 1936 года. Перевод Петровского Ф.А.
1. Частные дома будут расположены правильно, если первым делом принято во внимание, в каких странах и под каким наклоном неба они строятся. Ибо одного рода дома следует строить в Египте, другого — в Испании, особенным образом в Понте, по-иному в Риме, а также и в остальных странах и землях, согласно их природным особенностям, потому что одна часть земли лежит прямо под путем солнца, другая отстоит от него далеко, третья находится посредине между ними. Поэтому раз устройство неба таково, что оно по своему природному положению относительно пространства земли обладает различными качествами, благодаря наклону зодиакального круга и пути солнца, то, следовательно, и при устройстве домов надо также принимать во внимание свойства отдельных стран и различия в их климатических условиях.
2. Из этого следует, что на севере надо строить дома со щипцовыми крышами и как можно более сомкнутыми, и отнюдь не открытыми, но обращенными на теплую сторону. Напротив, в южных странах, где под действием солнца дома чрезмерно нагреваются, их надо делать более открытыми и обращать их к Септентриону и к Аквилону. Итак, вред, наносимый природой, должно исправлять искусством. Также и в прочих странах надо подобным же образом сообразоваться с положением неба по отношению к наклону оси мира.
3. То же самое можно видеть и заметить в явлениях природы и также наблюдать на телосложении людей различных племен. Ибо, где солнце изливает свой жар умеренно, там оно обеспечивает и равномерное телосложение человека; в тех же местностях, которые солнце жжет, проходя над ними очень близко, оно выпаривает слишком много влаги; наоборот, в странах холодных, из-за отдаленности их от юга, влага не испаряется жарою, но идущий с неба росистый воздух, вливая в тела влагу, создает более крупное телосложение, а звук голоса более низкий. От этого же и племена, живущие на севере, бывают огромного роста, белотелы, с прямыми и русыми волосами, светлоглазы и полнокровны, так как сложение их определяется обилием влаги и холодом климата.
4. А живущие ближе всего к полуденной части оси неба и находящиеся под путем солнца бывают низкорослы, смуглы, курчавы, черноглазы, слабоноги и малокровны от действия солнца. Поэтому, также из-за своего малокровия, они боятся ран от оружия, но безболезненно переносят зной и лихорадки, потому что члены их пропитаны жаром. Тела же людей, рождающихся на севере, боятся лихорадки и слабеют от нее, а раны от оружия, благодаря изобилию крови, выносят безбоязненно.
5. Точно так же и звук голоса у различных народов неодинаков, но бывает разного качества по следующей причине: круговая поверхность земли, ограниченная востоком и западом и разделяющая верхнюю и нижнюю части мира, является естественно выровненною окружностью, называемою математиками горизонтом . Итак, точно представив себе это, проведем линию от северного края к краю, находящемуся над южной частью оси, а оттуда проведем другую, наклонную линию, вверх к самому полюсу за звездами Септентрионов; и тогда мы ясно увидим изображение мирового треугольника, вроде музыкального инструмента, который греки называют самбука.
6. Таким образом, в пространстве, ближайшем к нижнему полюсу по линии оси, в полуденных ее пределах, находятся племена, имеющие, из-за малой высоты неба над ними, голос тонкий и чрезвычайно пронзительный, подобный звуку струны, ближайшей к углу самбуки. Затем до середины Греции идут прочие племена, у которых звук голоса постепенно понижается. И, по мере возрастающего удаления от этой средней области к крайнему северу под высоты неба, голос племен, естественно, делается все ниже и ниже по звуку. Из этого видно, что весь мир в целом, благодаря наклону неба, построен в высшем согласии с гармонией в зависимости от воздействия солнца.
7. Поэтому народы, находящиеся посредине между южным и северным полюсами оси, говорят голосом средней высоты, соответствующей средним нотам музыкальной шкалы; у народов же, обитающих всё дальше и дальше к северу, где расстояние до неба становится больше, дыхание, отражаемое влагой, отходит на низшие регистры — гипате и просламбаноменос, из-за чего они, естественно, должны говорить более низким голосом. Таким же образом, по мере приближения от середины к югу, звук голоса у тамошних племен достигает самой пронзительной тонкости, соответствующей высшим регистрам — паранете и нете.
8. В справедливости же того, что во влажных по природе местностях всё звучит ниже, а в знойных пронзительнее, можно убедиться из такого опыта: возьмем два сосуда, одинаково обожженных в одной печи, одинакового веса и издающих при постукивании один и тот же звук; один из них опустим в воду, затем, вынув его из воды, постучим по обоим. При этом окажется, что звуки, ими издаваемые, будут значительно разниться между собою и вес их тоже никоим образом не будет одинаков. Так и люди, хотя и зачатые при однородном расположении небесных знаков и одинаковом их соединении, одни из-за знойности страны издают под давлением воздуха высокие звуки, другие из-за обилия влаги испускают звуки очень низких тонов.
9. Точно так же, благодаря редкости воздуха неба, полуденные народы, обладая из-за зноя острым умом, легче и быстрее соображают и принимают решения; у северных же племен, окутанных густым воздухом неба, ум, охлажденный влагою из-за сопротивления воздуха, цепенеет. В этом можно убедиться по змеям. Они чрезвычайно проворно двигаются во время зноя, когда из них вытянута охлаждающая их влага, в середине же зимы и в студеную пору они, охлажденные переменой погоды, находятся в неподвижном оцепенении. Поэтому не удивительно, что горячий воздух обостряет человеческий ум, а холодный, напротив, делает его медлительным.