Воскресное утро выдалось ясным и солнечным. Несмотря на то, что Илона так и не отдохнула, усталости она не ощущала вовсе, настолько была воодушевлена и полна предвкушений. Волосы, подумав, она заплела в косу и чуть-чуть — самую малость — тронула губы блеском. Из одежды остановилась на обычных джинсах и любимом джемпере, который не висел мешком, а соблазнительно облегал грудь и подчёркивал талию.
— Прекрасно выглядите, Илона, — сделал комплимент Марк, когда они встретились на вокзале, и сердце её пустилось вскачь от счастья.
В электричке они большей частью молчали, делая вид, что с интересом разглядывают пролетающие мимо осенние красно-жёлтые пейзажи. Обоим было чуточку неловко — всё-таки, общение в стенах учебного заведения даётся более легко и непринуждённо, там и темы для разговора находятся сами собой. А сейчас… ну не станешь же опять мусолить рабочие вопросы.
Однако на самой даче дело пошло веселее.
Сбор яблок начали с нижних ветвей, для верхних же Илона принесла приставную деревянную лестницу, на которую Марк отважно вскарабкался, держа в одной руке плетёную корзину. Ей пришлось объяснять ему, как правильно срывать яблоки: только вместе с черенками, так они будут дольше храниться.
— Нет-нет, не так, не тяните яблоко вниз, — объясняла она ему, смеясь. — Обхватите его всей ладонью, а указательным пальцем прижмите плодоножку и потяните в сторону… Давайте покажу.
Иногда их руки нечаянно соприкасались, и Илону бросало то в жар, то в дрожь. Марк, казалось, ничего не замечал… или просто искусно делала вид, что совершенно спокоен и невозмутим.
Собрав два с половиной ведра яблок, они вскипятили на примусе ароматный травяной чай и уселись обедать прихваченными из дома бутербродами.
— Говорят, что осенние яблоки невероятно вкусны, если снимать их с веток в лунном свете, — мечтательно сказала Илона.
— Предлагаете заночевать здесь, чтобы лично в этом убедиться? — пошутил Марк. Она лишь смущённо засмеялась в ответ.
А ведь накаркал: едва они успели закончить трапезу, как небо вдруг начало стремительно темнеть.
— До станции добежать уже не успеем? — спросил Марк у Илоны, с тревогой вглядывающуюся в сгустившиеся тучи. Та с сомнением покачала головой.
— Нет, вот-вот ливанёт… вы тоже не догадались захватить зонт? Давайте-ка быстро в дом… И яблоки тащите с собой, а то намокнут.
И действительно, через пару минут в небе засверкало и загрохотало, а затем хлынул мощный ливень. Вот уж воистину — “разверзлись хляби небесные”. Затем напор немного поослаб, но прекращаться дождь и не думал — похоже, что зарядило всерьёз и надолго, как бы не до самого вечера.
Они сидели вдвоём в деревянном домике и молчали, наблюдая за стекающими по окнам струйками. От неловкости за то, что втянула Марка в эту авантюру, Илона готова была провалиться прямо сквозь скрипучие половицы. Ведь это по её милости, из-за её прихоти они вынуждены торчать тут, в холодном неотапливаемом доме, мало пригодном для жилья… И ещё неизвестно, когда им удастся вырваться с дачи обратно в город.
Похоже, раскаяние и смятение так явственно считывались с Илониного лица, что Марк успокаивающе улыбнулся и погладил её по руке.
— Ну-ну, не расстраивайтесь вы так, Илона. Дело житейское… Самое главное, с яблоками успели разобраться. Так что с вас компот и пирог, я должников не прощаю! — он усмехнулся.
Однако и Марк несколько приуныл, когда понемногу завечерело, а дождь всё не собирался заканчиваться. Громов достал телефон и проверил в интернете прогноз погоды. Тот убеждал, что к ночи ливень иссякнет, однако это мало утешило попавших в дачных плен узников. Остаться здесь до ночи — это всё равно, что оказаться в ловушке. Электрички начинают ходить только в шесть часов утра…
— А такси сюда вызвать не вариант? — спохватился вдруг Марк, досадуя, что не додумался до этого раньше.
— Сюда? Нет, конечно. Глухомань да бездорожье, водители боятся ехать, да ещё и на ночь глядя… — виновато отозвалась Илона.
Неумолимо начало смеркаться, и одинокая тусклая лампочка, освещающая единственную комнатку в доме, отнюдь не улучшила настроения. Илона всё отчётливее осознавала, что, похоже, им и впрямь придётся заночевать сегодня на даче, но боялась озвучить эту мысль вслух, справедливо полагая, что Марк может её убить. Впрочем, он давно уже и сам об этом догадывался.
— А в доме есть какие-нибудь одеяла или, может быть, тёплая одежда? — спросил он с ноткой безысходности в голосе. — Этак и закоченеть недолго, без отопления-то… и даже костёр не развести, пока снаружи такая сырость.