Добравшись до коттеджа, он громко постучал. Ответа не последовало, во всем доме никаких признаков жизни. Должно быть, они отправились за помощью. Или же... Джек почувствовал, как его охватывает неясный страх. Что произошло прошлой ночью?
Со всех ног он примчался в отель и уже собирался обратиться с расспросами в контору, как почувствовал сильнейший удар в бок, едва не сбивший его с ног. Возмущенный, он обернулся и оказался лицом к лицу со старым седым джентльменом, пыхтевшим от радости.
- Не ожидал меня, мой мальчик, ведь не ожидал, э? - хрипел этот чудак.
- Откуда вы, дядя Георг? Я думал, вы далеко отсюда, где-нибудь в Италии.
- А! Я там не был. Высадился в Дувре. Надумал ехать в город на машине и остановился по дороге здесь, чтобы увидеть тебя. И что я узнаю! Всю ночь напролет, э? Веселые похождения...
- Дядя Георг, - Джек решительно прервал его. - Мне надо рассказать вам невероятную историю. Скорее всего вы мне не поверите.
И он рассказал все, что с ним произошло.
- И Бог знает, куда они подевались, - закончил он свой рассказ.
Казалось, что дядю немедленно хватит удар. "Ваза, - удалось ему, наконец, выговорить. - Голубая ваза! Куда она подевалась?"
В полном недоумении Джек уставился на дядю, но подхваченный стремительным потоком его слов, начал понимать.
Прозрение пришло внезапно: "Эпоха Мин... уникальная ваза... жемчужина моей коллекции... стоимостью десять тысяч фунтов, как минимум... предложение Хеггенхеймера, американского миллионера... единственная в мире... Черт возьми, сэр, что вы сделали с моей голубой вазой?"
Джек бросился в контору отеля. Он должен найти Левингтона. Молодая служащая холодно взглянула на него.
- Доктор Левингтон уехал поздно ночью... на машине. Он оставил вам письмо.
Джек разорвал конверт. Письмо было коротким, но исчерпывающим:
"Мой дорогой юный друг! Закончился ли для вас день
чудес? Если не совсем, то это вполне естественно
ведь вас обманули по последнему слову науки. Сердечные
приветы от Фелис, мнимого отца и от меня самого. Мы
выехали двенадцать часов назад, времени нам должно
хватить.
Всегда ваш,
Эмброуз Левингтон
Врачеватель Души".
Агата Кристи. Критский бык
Эркюль Пуаро внимательно посмотрел на посетительницу.
Он увидел бледное лицо с волевым подбородком, с глазами скорее серыми, чем голубыми, и волосами черно-синего оттенка, который встречается так редко. Настоящие гиацинтовые локоны древних греков.
Он отметил хорошо сшитый, хотя и поношенный твидовый костюм, потрепанную сумочку и бессознательную надменность, проступавшую сквозь явную встревоженность девушки.
"О, да она с гонором, хотя и небогата, - подумал он. - Видимо, произошло нечто из ряда вон выходящее, раз она решилась обратиться ко мне".
Диана Маберли заговорила с легкой дрожью в голосе:
- Не знаю, сумеете ли вы помочь мне, мсье Пуаро. Это очень необычный случай.
- А вы думаете, что другие приходят ко мне с обычными случаями?
- Я пришла к вам потому, что я не знаю, что делать! Я даже не знаю, делать ли что-нибудь вообще!
- Разрешите судить об этом мне - после того, как я услышу вашу историю.
Краска разлилась по лицу девушки. Задыхаясь, она проговорила:
- Я пришла к вам потому, что человек, с которым я обручена уже около года, вдруг расторг нашу помолвку.
Диана Маберли замолчала и вызывающе посмотрела на собеседника.
- Вы, наверное, думаете, что я не в своем уме.
Эркюль Пуаро медленно покачал головой.
- Напротив, мадемуазель, нет никакого сомнения в здравости вашего рассудка. Мирить влюбленных - не мое дело, и вам это, конечно, известно. Значит, в расстройстве помолвки есть нечто необычное, не так ли?
- Хью расторг помолвку, потому что решил, что сходит с ума.
Брови Эркюля Пуаро поднялись.
- А вы с этим не согласны?
- Не знаю... В конце концов что значит: сходить с ума? Каждый немного сумасшедший.
- Так говорят, - осторожно поддержал Пуаро.
- Только если вы начинаете думать, что превратились в вареное яйцо или во что-то подобное, вас могут изолировать.
- А ваш жених еще не достиг этой стадии?
- Я не думаю, что с Хью дело плохо. По-моему, он самый здоровый человек из всех, кого я знаю.
- Почему же он решил, что сходит с ума? - спросил Пуаро и, помедлив, продолжал: - Не было ли случаев помешательства в его семье?
Диана нехотя кивнула.
- Сумасшедшим был его дед. И, кажется, сестра бабушки или кто-то в этом роде. Но я хочу заметить, что в каждой семье есть кто-нибудь со странностями. Знаете, слабоумный или слишком уж умный, или еще какой-нибудь!
Ее глаза как бы взывали к здравому смыслу.
Эркюль Пуаро печально покачал головой.
- Сочувствую вам, мадемуазель, - сказал он.
Подбородок Дианы дрогнул. Она заплакала:
- Я не хочу, чтобы вы жалели меня. Я хочу, чтобы вы сделали что-нибудь!
- Расскажите о вашем женихе подробнее, - предложил Пуаро.
Диана быстро заговорила:
- Его зовут Хью Чэндлер. Ему двадцать четыре года. Его отец - адмирал Чэндлер. Они живут в Лайд Мэнере. Это фамильное владение Чэндлеров со времен Елизаветы. Хью - единственный сын адмирала. Он тоже поступил во флот - все Чэндлеры моряки, это семейная традиция с тех пор, как сэр Гилберт Чэндлер плавал с сэром Уолтером Рейли. Отец предложил Хью пойти на флот, но он же сам и настоял на уходе сына оттуда!
- Когда это произошло?
- Примерно год назад. Это было для всех неожиданностью.
- Хью был доволен профессией?
- Безусловно.
И не было никакого скандала, связанного со службой?
Абсолютно ничего. У него все шло прекрасно. А как объяснил необходимость ухода Хью адмирал?
Адмирал сказал, что Хью нужно научиться управлять поместьем, но это явная отговорка. Даже Джордж Фребишер понял это.
- Кто такой Джордж: Фребишер?
- Полковник Фребишер. Старый друг адмирала и крестный отец Хью. Он подолгу гостит в Мэнере.
- Ну, а каково мнение полковника о решении адмирала?
- Он был ошеломлен. Ничего не мог понять. Да и никто не мог.
- Даже сам Хью?
Диана ответила не сразу, и Пуаро, помедлив, продолжал:
- Возможно, сначала он был удивлен. А сейчас? Он ничего не говорил вам в последнее время?