Конечно же, в итоге Князева и Тарасов укатили вместе в закат. Наверное, мне стоило переживать за подругу и её эмоциональное состояние рядом с Никитой, но Мира хотела уехать с вечеринки и именно с этим парнем.
А я осталась.
Почти сразу же после отъезда Миры у нас состоялся крайне занимательный разговор с Филатовой.
Ну не могла я взять и оставить её выходку без своего внимания. Вдруг в следующий раз она что похуже выкинет? Сомнительно, учитывая, до какого состояния нашу главную стерву довел Ник, но подстраховаться лишним не будет.
«… – Что тебе? – с презрением смотрит на меня Регина.
– Тот же вопрос. Какого чёрта ты прицепилась к Мирославе? Бегаешь за обоими Сотниковыми, за Тарасовым. Разрываешься на всю футбольную команду, блин.
– Не твое дело, Савельева.
– Очень даже моё. Тронешь Миру еще хоть раз…
– Не нужна мне твоя Князева, всё. С Тарасовым я связываться не горю желанием. И не завидуй, посредственность.
– Чему?
– Не строй из себя правильную девочку. Вы с Димой не в карты играли.
– Если только на раздевание.
– Не знаю, что эти двое в вас нашли, – она становится даже не красной, а пунцовой. – Но запомни, как только расходный материал становится неликвидным, от него избавляются.
– Как избавились от тебя? В общем, я тебя предупредила. Пока, Регина.
– Савельева…
– Ну что еще?
– Мира здесь не при чём. Дело в тебе. Я подумала, что если доведу твою подружку до истерики, то тебе будет больно.
– Ты реально из-за этого устроилась работать? Ненормальная.
– Работа мне правда была нужна. Так совпало. Отец лишил меня содержания, сказал крутиться самой.
– Ладно… допустим.
– Ничего личного, Дима любит тебя. Как никогда не любил меня…»
***
Топор войны с Филатовой был успешно зарыт. Ни о каком мире ни шло и речи, но Регина ясно дала понять, что рецидива не повторится.
Я уже собиралась вызвать такси и уехать домой, как ко мне подсел Игнат, взял за руку и пригласил на свидание.
Мне было не до парней. Так ему и ответила. Честно, в лоб. Саблин сказал, что не давит на меня, ни на чём не настаивает, готов ждать и предложил просто пока общаться.
Через несколько недель начали встречаться. Прошло уже два месяца, а мы всё еще вместе.
Очень хочу чувствовать к нему хоть что-то. Привязанность, страсть, симпатию. Но, когда я вижу Игната, то сердце не замирает в груди. Когда он целует меня или обнимает, по коже не бегут сладкие мурашки. Между нами нет огня. Но он надежный, заботится обо мне, переживает. Я должна попытаться быть счастливой с ним. Наверное…
По крайней мере, у мамы с папой всё хорошо складывается.
Они поженились, вот-вот на свет появится братик или сестренка. Мы все в предвкушении. Хотя родители перебрались в наш новый загородный дом, я решила не съезжать со старой квартиры. Может быть, это было предрешено где-то свыше. Покупатели неожиданно отказались от сделки, и мама не стала искать новых.
На выходные езжу к маме с папой, в остальное время живу здесь. До универа недалеко, плюс тут Рори и школа танцев, куда мы с ней ходим. До Миры можно легко на автобусе добраться, прокатившись всего десять остановок.
Сегодня мы с Игнатом идём в театр на какой-то мюзикл.
Выходить через полчаса, а я до сих пор толком не готова. Даже с платьем точно не определилась. В итоге выбираю черный футляр с молнией во всю спину и полусапожки на маленьком каблуке. Волосы заплела в косу, лицо немного освежила макияжем. Подкрасила ресницы, на губы нанесла матовый блеск розового оттенка.
Только убрала помаду в клатч, как раздался звонок в дверь.
Чёрт возьми, он уже здесь!
Открываю и понимаю, что это не Игнат. Передо мной стоит Дима. Глаза горят как-то безумно, губы растянуты в довольной улыбке.
Даже сказать ничего не успела, а он сразу решил добить меня.
– Я люблю тебя.
Боже! Опять!
Так хочу это слышать и одновременно порываюсь зажать уши руками, отгородить себя от Сотникова и его жестоких игр. Почему он всё не успокоится? Всё в прошлом. Мы в прошлом!
– Мы это уже проходили.
– Знаю, – он берет меня за руку и крепко сжимает пальцы. – Я буду ждать сколько угодно, Савельева.
Зачем? Что он хочет изменить? Едва держусь на плаву, ещё немного и утянет на самое дно.
– Паршивый план, Сотников.
– Лучший в моей жизни.
Долго молчим. Дима держит меня за руку. Его прикосновения правильные, нужные мне, но совершенно недопустимые.