Я поднялся, вытер остатки слёз и отозвал Ворона в сторонку.
— Мне не известны твои планы. И я не хочу их знать. Но на всякий случай тебе надо кое-что знать. Когда мы с Леди поймали Ловца Душ, у него оказался целый тюк тех бумаг, которые мы откопали в лагере Шелест. Он так и не передал их ей. А она не знает об их существовании. — Я рассказал ему, где их можно найти. — Я съезжу туда через пару недель. Если они ещё там, я попробую в них разобраться.
Когда он посмотрел на меня, лицо его было холодным и непроницаемым. Он думал о том, что ещё одна встреча с Глазом подпишет мой смертный приговор. Но он ничего не сказал.
— Спасибо, Каркун. Если я когда-нибудь окажусь там, то я этим займусь.
— Ладно. Немой, ты готов?
Немой кивнул.
— Душечка, иди сюда. — Я крепко её обнял. — Не обижай Ворона.
Я снял амулет Одноглазого и надел его Душечке на руку.
— Если близко окажется кто-нибудь из Поверженных, — сказал я Ворону, — она это почувствует. Не знаю как, но это действует. Удачи.
— Ладно.
Всё ещё в раздумье, он стоял и смотрел, как мы садимся на лошадей. Он неуверенно приподнял руку.
— Поехали домой, — сказал я Немому, и мы двинулись.
Ни один из нас не обернулся.
Этой встречи никогда не было. Потому что Ворон со своей сироткой погибли у ворот Амулета.
Назад, к Гвардии. К делу. Ко всей предстоящей веренице годов, к моим Анналам. К страху.
До возвращения кометы тридцать семь лет. Видение было ложным. Мне никогда столько не прожить. Ведь так?
